Следующей приспичило главбуху – в силу ее возраста, а не количества выпитого пива. Но тем не менее легче ей от этого не было. Татьяна схватилась за швабру и заявила, что туалет оккупировали инопланетяне. Валерия Витальевна Голубкина была дамой старой закалки и в инопланетные существа нисколько не верила. Даже после того, как она приложила ухо к замочной скважине и послушала, как инопланетяне тихо завывают в туалете и лазают по полкам с причиндалами уборщицы Веры Ивановны в поисках запасного ключа. Холодный мозг главбуха трезво рассудил, что существо может оказаться человеком. Скорее всего, судя по громыханию, одноглазым бомжом, забредшим в их туалет в поисках алюминиевых тазиков для последующей сдачи их в пункт сбора цветных металлов. Валерия Витальевна рассказала Татьяне леденящую душу историю дачных ограблений, в результате которых ее дачный домик подвергся нападению бездушных «металлистов» и остался без единой кастрюли и ложки. «У них, – Валерия Витальевна трясла пальцем в воздухе, – нет ничего святого! Даже в таком месте». Пообещав сбегать этажом ниже и обязательно вернуться, Голубкина посеменила к лифту. Татьяна пожала плечами: она не поняла, какое конкретное место та имела в виду. Грустно поглядев в сторону закрывающегося лифта, Синицына ощутила муки совести. Если лифт застрянет, то Валерии Витальевне очень не повезет.

Но дружба всегда проверяется в беде. А в том, что у Хрусталевой случилась беда, Татьяна нисколько не сомневалась. Ее подруга влюбилась. И в кого?! В собственного начальника. В смазливого бездушного красавчика. Такое лично ей не могло присниться даже в самом жутком сне. Она поправила швабру и присела на корточки, опершись на туалетную дверь. Пока ее помощь подруге нужна, она сделает все, что сможет.

Алла тем временем крутилась возле автомобиля Емельянова, высматривая его подтянутую фигуру среди выходящих из здания. Ей следовало сделать вид, что она оказалась рядом с его машиной совершенно случайно, об этом они с Татьяной позаботились заранее. Та поставила свою маленькую машинку рядом с его серебристой иномаркой. Емельянов не заставил себя долго ждать. Он легко сбежал по ступенькам и через секунду был на парковке.

– Алла? – искренне удивился он. – А где же Мария? Вы ей сказали, что я ее подвезу?

– Конечно сказала, – не моргнув глазом соврала та, – по-видимому, у нее изменились планы. Я поняла, что она собирается идти ужинать вместе с Семеновым.

– Ужинать? – снова удивился доверчивый Емельянов. – А как же ее больная бабушка? Она просила меня подвезти ее до больницы, чтобы успеть передать горячий бульон немощной старушке.

– Думаю, – процедила Алла, которой все сразу стало ясно, – что вы, к сожалению, опоздали. Старушке уже ничем нельзя помочь. Ей без разницы температурный режим приготовленных блюд, да и всей погоды в целом. Она и без бульона чувствует себя прекрасно, – Алла подумала и добавила: – На кладбище.

– Так я опоздал?! – расстроился тот, схватившись за свой интеллигентный лоб.

– Да, – ответила Алла, – на полгода. Последнюю свою бабушку Маша похоронила прошлой осенью, когда отпрашивалась на десять дней, чтобы поплакать на ее могилке.

– Так может быть, это была другая бабушка? – мужская логика не сдавалась.

– Пяток других бабушек благополучно закончили свои дни еще прошлым летом, когда у Марии не клеился очередной роман. – Алле стало стыдно за то, что она выдает женские тайны, хоть и тайны соперницы. – Возможно, это какая-то двоюродная бабушка…

– Возможно, – кивнул головой Емельянов и неожиданно поинтересовался: – А вы, Алла Викторовна, кого-то ждете? – Алла испуганно замотала головой с запада на восток и обратно.