Заключительный концерт в конце первого класса я смотрела уже другими глазами. Да, когда второклассники хором читают стихотворение по-английски, это впечатляет. Такое ощущение, что они действительно знают язык. Но когда тебе известно, что язык они не знают, а стихотворение это долбят уже полгода ежедневно, к тому же хором... Впечатление уже другое. Эуритмия... Это означает – почти взрослые юноши и девушки, хуже того – даже сами учителя – одетые в разноцветные балахоны – с энтузиазмом делают под музыку движения, очень похожие на советский стандартный комплекс утренней гимнастики, только куда примитивнее... От этого становится тоскливо и грустно. «Струнный оркестр» – дети садятся со скрипками и виолончелями и в унисон играют какую-нибудь пьесу, причем половина из них жутко фальшивит. Все это называется «развитием творческих способностей».

Но что же в этом плохого? – скажете вы. Ну пусть они не делают из детей ни музыкантов, ни полиглотов, но ведь все же это школа... ведь чему-то там учат.

Чему-то учат. Во втором классе мы решили переводить сына в обычную государственнную школу. Хорошо, что я догадалась заранее взять программу!

В вальдорфской школе дети до середины второго класса пишут большими печатными буквами на альбомных листах. Трое из класса еще не умели читать. В обычной школе к этому времени давно уже пишут в нормальных тетрадях прописью обычные тексты. К счастью, с чтением у сына проблем нет, но школа здесь ни при чем, он умел это и раньше (за что нам попало от учительницы: «Я думаю, проблемы вашего сына еще связаны с тем, что он уже в таком маленьком возрасте должен был читать!» – «Но мы же его не заставляли... он сам проявлял интерес», – «Все равно не надо было учить!») С математикой тоже прокол. В обычной школе проходят сложение и вычитание до ста, счет денег, умножение начали. В этой школе они пока складывают и вычитают только до двадцати, причем – на каштанах. Берут мешочек с каштанами и считают их по одному...

И это только основные предметы! Чтобы подогнать к обычной школе, мне пришлось заниматься с сыном ежедневно по два часа. И это только основные предметы. Надо ли говорить, что в вальдорфской школе не было ни одного урока религии (а в обычной школе – с самого начала). Вся надежда была на то, что сын давно сам прочел «Детскую Библию».

Между прочим, учительница настоятельно несколько раз советовала и дочь отдать в вальдорфский садик. Но мне очень нравится обычный садик, в который она ходит... а как это объяснить? Я сказала: «Понимаете, я работаю до двух, а ваш садик только до двенадцати, обычный же – тоже до двух». Учительница протянула: «А... ну конечно, вам это удобнее». Я почувствовала себя крайне неловко – жертвую ребенком ради своего удобства.

«Понимаете, дети после вальдорфского садика гораздо лучше, чем ваш сын, развиты, это сразу заметно»... (хотя я предупреждала, что мой сын – необычный ребенок, и развитие у него не такое, как у всех). Посмотрев на этих детей, я поняла, в чем заключается это «высокое развитие». Особенно у тех из них, кто родился младшим в антропософской семье. Они все уже умеют, придя в первый класс, именно то, чем будут заниматься и в школе. Им знакомы эти «шпрухи», повторяемые хором, они неплохо рисуют именно в особом, вальдорфском стиле, умеют мастерить голубков из ваты, некоторые уже пробовали играть на флейте... у них и движения заученные, и дисциплина.

То есть в вальдорфской школе действительно учат и готовят очень хорошо, просто блестяще... но учат именно тем действиям, которые в антропософской системе считаются важными. Например, эуритмии – монотонные движения под музыку (на мой взгляд, лучше бы учили нормальные народные танцы). Пиликанию кое-как на скрипке (при этом полный запрет на слушание музыки через проигрыватель – даже классики, соответственно, полное отсутствие музыкальной культуры).