Меня не презирали, но со мной избегали общаться. Когда утром и вечером я ходил на водопой, стоять рядом со мной не стремился никто.

Сейры старались не встречаться со мной взглядами, уступали мне дорогу, как будто бы я находился в одном вздохе от смерти и со мной было опасно находиться рядом.

Я не винил их. Я сознавал всю степень своей вины. Но никогда в жизни мне не было так горько, как в те два дня, которые я провел в племени Велора. Я в полной мере ощутил себя отверженным, никому не нужным безумцем, погубившим столько молодых здоровых сейров в бесполезной войне против двуногих пришельцев. Я еще не знал, что мне предстоит стать изгоем…

Через три дня прибыли вожаки и Велор предложил уединиться в лесу для разговоров. Он не хотел, чтобы наши слова вышли за пределы нашего круга. Сайди, один из вожаков, время от времени бросал на меня сочувствующие взгляды, Касп смотрел на меня так же, как смотрел Велор – без выражения злобы или сожаления. И только Лоро смотрел на меня с плохо скрываемым злорадством. Почему‑то он всегда был против меня.

Начал Велор по праву старшего и хозяина собрания.

– Благодарю вас за то, что откликнулись на мой зов. Я собрал вас здесь по просьбе нашего собрата Белого. Три дня назад он покинул свои земли и пришел ко мне. Я догадываюсь, почему он снова пришел к нам, но по нашим законам, которые мы всегда соблюдаем, гость имеет право говорить первым.

Велор повернул голову ко мне в знак того, чтобы я начал говорить.

– Я тоже благодарен вам за то, что откликнулись и пришли. Да, мой старший брат Велор прав: я снова перед вами и снова вынужден просить вас о помощи.

Я увидел, как при упоминании о помощи Лоро с издевкой посмотрел на меня, намереваясь что‑то сказать, в нарушение всех законов, по которым нельзя перебивать говорящего, но Велор, как будто почувствовав что‑то, повернул голову к Лоро и тому пришлось промолчать. Я продолжил:

– Моя просьба будет противна вам, я осознаю, что я не вправе просить вас снова, поэтому прошу выслушать все, что я скажу. Моя война с пришельцами закончилась. Я больше не в силах продолжать ее. По моей просьбе вы разрешили молодым охотникам, тем, кто захотел присоединиться ко мне, покинуть ваши племена. Я знаю, – сказал я, посмотрев на Лоро и Каспа, – что некоторым это было не по душе, но я не видел иного пути, чтобы остановить людей.

Я замолчал, собираясь с духом, и Велор сказал мне:

– Тебе будет проще рассказать все, как есть, Белый. Не стоит умалчивать о чем‑нибудь.

– Я и не собирался молчать о своих ошибках, уважаемый Велор, – возразил я, чувствуя, как во мне волной поднимается гнев.

Я злился на них – они не теряли своих братьев в схватке с многократно превосходящим врагом, они не видели, как их братья горят в свирепом огне, они не слышали их предсмертных криков. Им проще, чем мне. По их землям не ходят двуногие пришельцы с омерзительными запахами металла и смерти. Их дети все еще бегают по земле, не подозревая, что смерть грядет!

Но я был здесь гостем и не хотел нарушать закон, оскорбляя хозяев. Поэтому я начал говорить, глядя Велору в глаза. Я не отводил взгляд все время, пока я говорил. И он не отводил взгляд.

– Я рассказывал, что люди оградили Черную Пустошь металлической паутиной, убивающей молниями все живое. Любое существо, прикоснувшееся к ее нитям, обречено на мучительную и страшную смерть. Люди не остановились на этом. Они начали прибирать к своим рукам лес – железными когтями они раздирают деревья для своих нужд, рвут траву для своих прирученных животных. Моя стая напала на двуногих, но оружие в руках людей способно убивать на расстоянии. Иногда мы даже не успевали увидеть человека, убивающего нас.

Я сумел захватить одного из двуногих, как вы знаете.