ЗВЕЗДА ДАЙНИКА посылала тусклые лучи света сквозь плотные облака, бегущие по небу над длинным извилистым архипелагом; пронизывающий ветер, не ослабевая, гулял над волнами. Бесплодные пики каменистых островов возносились к небу над бушующей красноватой водой. Сглаженные миллионами лет тайфунов и штормов, горные породы — редкие атоллы, бывшие вершинами огромных подводных скал — походили на большие скопления кораллов или морских губок, образовывавших причудливые изгибы, даже их линии создавали полную иллюзию органических форм, которые на самом деле никогда не существовали. Как и все остальные острова здесь, на Дайнике-5 этот был дочиста опустошен от всех форм жизни осколками тиранидского флота, которые случайно попали на планету. Здесь почти не было людей, как и природной флоры и фауны. Аграрная колония, построенная для использования богатств океанов Дайники, первой пала под натиском алчных хищников, уничтожавших все на своем пути. Поселения, вырубленные в скалах или построенные руками подданных Империума, превратились в города-призраки: их жители — мужчины, женщины, дети, все до единого были пожраны тиранидами.

В этом гибельном месте, ставшем воплощенным напоминанием о злом роке, постигшем его обитателей, Фабий Байл скрывался после своих вылазок. Среди опустошенных руин, на планете, к которой не приблизился бы никто в здравом уме, в мертвом, всеми забытом углу галактики безумный ученый выстроил свою крепость.

Патрульный катер пришвартовался у южной оконечности главного острова архипелага; двигатели, взвыв в последний раз, отключились, и волны внесли судно в покрытый трещинами феррокритовый док. Кровли заброшенных строений покоились на согбенных фигурах ангелов — последних остатках огромного портового комплекса, построенного в расчете на десятки траулеров. Сейчас в рабочем состоянии поддерживалась только эта небольшая секция — остальная часть порта была заброшена и постепенно приходила в упадок.

Чихая и стреляя глушителями двигателя, выбрасывая жирный дым из выхлопных труб, к пристани с рычанием подполз оскверненный эвакуационно-ремонтный танк модели "Атлант"; с крана, торчавшего из его задней части, свисали тяжелые черные цепи. Машина, когда-то использовавшаяся Имперской Гвардией во имя Императора, сейчас была разрисована нечестивыми символами Пути Восьми стрел; с нее сняли броню, оставив только стальной каркас. Птицеподобный мутант с хриплым совиным уханьем приземлился на переднюю часть машины; цепи опустились в люк на палубе траулера. Оттуда послышались звуки борьбы, из темноты вырвались вспышки мощных электрических разрядов. Цепи натянулись и начали наматываться на барабан.

РАСКАЧИВАЯСЬ на своих оковах, Рафен поднимался к свету. Он извивался в железных путах, пытаясь освободиться — но никак не мог найти точку опоры. С каждым движением он только запутывался все больше, цепи петлями обвивались вокруг его рук и ног.

Уродливые мутанты на судне перекликались со своей родней в доке, их звериное рычание, похоже, было чем-то вроде их собственного языка; потом "Атлант" отъехал назад, и Рафен обнаружил, что плывет по воздуху над грудой белого, как кость, камня; его мотало из стороны в сторону, когда кран подпрыгивал на своих опорах.

Он старался развернуться так, чтобы видеть, что происходит вокруг, часто смаргивая, потому что перед глазами плясали пурпурные искры — сетчатка глаз запомнила проникающие до сердца прикосновения шестов с электрошокерами, которыми была вооружена команда траулера.

Они миновали отвесный утес, который высился вдалеке, возносясь к небу острой вершиной. На камне темнело высеченное изображение чудовищного крыла, заканчивавшегося когтем — символ Детей Императора, Легиона, основанного Фулгримом, в котором прежде служил Фабий Байл.

Первым строением, которое встретилось им на пути, была низкая коренастая башня, поднимавшаяся над береговой линией острова.