Къяретта с интересом глядела на его лицо. Показать ему семейную реликвию сейчас или позже? Простым семейным сходством такие совпадения не объяснишь.

— Просто примите как данность. Противник может переходить в режим невидимости. Одним словом — «стэлс». По американскому самолету невидимке. Наш партийный друг наверняка подобрал нам жилье. Пойдем обживать апартаменты.

Краузе освободил для группы домик на окраине Чернобыля и поставил во дворе потрепанную, но на ходу трофейную чешскую «Шкоду». Две бочки бензина и полевая кухня довершали водопад из рога изобилия, пролившегося на удачливых авантюристов от щедрот национал-социалистической партии.

— Вечером после ужина песни и пляски, — сообщил всем Викинг.

Жизнь потихоньку налаживалась. Самое главное — молчал счетчик Гейгера. Все остальные проблемы можно решить в рабочем порядке.

Киев

Беспорядки в Киевском централе начались в комнате отдыха в самое неподходящее время. Передачу «На страже закона» любили смотреть и охранники и заключенные. Узнавали знакомых, прикидывали, кого скоро увидят в родной тюрьме. Не всем так везло. Гетман строго соблюдал европейскую конституцию, и суды смертных приговоров не выносили. Но очень многих за руки, за ноги вытаскивали из «черного ворона» и стреляли на обочине при попытке к бегству. Совсем невезучих отдавали родственникам жертвы для самосуда. Клочки от них тоже показывали по телевизору. Очень впечатляло.

Нездоровая тишина наступила, когда стали показывать нейтральный сюжет. Торжественно хоронили офицеров, погибших при выполнении задания. Это тоже не было чем-то из ряда выходящим. Да только одним из полицейских был хорошо известный всем Бывалый, а вторым авторитетный, идейный уголовник Гора. Камера крупно показала его спокойное, словно у спящего, лицо. Все метнулись ближе к экрану, разглядывать наколки. Надпись «Не буди» на веках была на месте.

— Он, — сказал старший по корпусу «Д» Вова Луганский. — Четыре ордена, однако, когда люди все успевают. Сидит с тобой в камере, у тебя только срок идет, а у него еще и выслуга лет. Правда, мы еще живы, а их хоронят.

— Гору вместе с Бегуном забирали, все думали по старым делам, а оказалось, по новым, — пошутил кто-то от окна.

Вопрос, где сейчас бродяга и весельчак Фролов еще не прозвучал, а репортер уже показал плиту надгробия. Пять фамилий, разные даты рождений и одна у всех дата смерти. Фролова и Раскатова знали все присутствующие.

— Вот и Бывалый, Осадчий его фамилия, двух других не знаю, наверно чистые служаки, в мундирах ходили, — прокомментировал Вова. — Устал я сильно, пойду, отдохну. Вы тихо тут. Они все равно были стоящие парни, я с Фролом бы в побег пошел.

Через десять минут дневальный заорал:

— Вова Луганский повесился!

Тут все и закрутилось. Охрана от греха подальше решила загнать всех в камеры. Замахала дубинками и электрошокерами, в ответ зэки сверкнули заточками и захватили корпус. Сожрав на кухне мясо и колбасу, выпустив друзей из карцера, народ задумался, что делать дальше. Надо было чего-то потребовать от начальства, например извинений и выпивки. Блатные люди конкретные, сказали — сделали, а не сделали, так опять сказали.

Потребовав у хозяина по бутылке водочки каждому на помин души, дополнили список. Пусть всех по очереди на могилку к друзьям свозят и Вову рядом похоронят. Вот так, мля! Не просто бунт затеяли, а за товарища! За память его и о нем.

В черный день пришла в голову майора Овсова глупая идея отправить в Зону капитана Найденова. Через три дня все начальство в Киеве взбесилось. В госпитале от проверяющих было шагу не ступить. Довольно быстро они установили, что главврач труп не осматривал, думая, что этим займется завотделением.