Местным участком было Центральное отделение. Тем не менее, Босх прошел за прилавок и набрал номер местного детективного отдела. Никто не ответил. Пока телефон продолжал давать долгие гудки, Босх стал имитировать разговор:
– Алло, это Гарри Босх, Голливудское отделение. Я хотел узнать, в каком состоянии дело со взломом ломбарда «Счастливый заклад» на Бродвее… Да, он здесь… Вы знаете… Когда?.. Ага, ага… Верно… Обинна, О-Б-И-Н-Н-А.
Он оглянулся. Обинна кивнул, подтверждая орфографию.
– Да, он здесь, ждет… Верно… Я ему передам. Спасибо.
Он повесил трубку. Обинна смотрел на него, выгнув дугой кустистые брови.
– У меня сегодня выдался трудный день, мистер Обинна, – проговорил Босх. – Детективов сейчас нет на месте, но они придут. Думаю, ждать уже недолго. Я сообщил дежурному офицеру ваше имя и попросил отправить их сюда как можно скорее. Ну, а теперь могу я увидеть браслет?
– Нет.
Босх извлек сигарету из пачки, которую вытащил из кармана пиджака. Он знал, что сейчас услышит, еще прежде, чем Обинна, широко обведя рукой, указал на одну из разбитых демонстрационных витрин.
– Ваш браслет, его украли, – сказал ростовщик. – Я проверил по своим записям. Я держал его вот здесь, в витрине, потому что это была тонкая, изящная вещь, очень ценная для меня. Теперь она пропала. Мы с вами оба жертвы этого ограбления, не так ли?
Обинна усмехнулся, явно счастливый возможностью разделить с кем-то свои несчастья. Босх посмотрел на поблескивающие острые осколки стекла на дне витрины, потом кивнул и сказал:
– Так.
– Вы опоздали на один день, детектив. Какая досада.
– Вы сказали, что только эти две витрины пострадали?
– Да. Грабительский налет. Раз, два и готово!
– В какое время это произошло?
– Мне позвонили из полиции в четыре тридцать утра. Это время, когда сработал сигнал тревоги. Я сразу же приехал. Сигнал тревоги сработал, когда разбивали стекла. Приехавший патруль никого не обнаружил. Патрульные оставались здесь до моего прихода. Потом я стал ждать сыщиков, которые так и не явились. Я не могу привести в порядок свои витрины, пока они не прибудут на место преступления, чтобы все расследовать.
Босх размышлял о факторе времени. Тело привезли на плотину и выгрузили где-то незадолго до анонимного звонка в службу спасения, который поступил в четыре утра. Ломбард грабанули примерно в то же время. Браслет, заложенный человеком, которого убили, был украден. Совпадений не бывает, сказал он себе.
– Вы что-то сказали насчет фотографий. Списки и фотографии сданных в ломбард вещей?
– Да, по распоряжению управления полиции Лос-Анджелеса, это верно. Я передаю списки всего, что принимаю в залог, детективам, которые занимаются ломбардами. Таков порядок. Я всегда сотрудничаю с властями.
Обинна кивнул и хмуро уставился в разбитую витрину.
– Так что там насчет фотографий? – снова спросил Босх.
– Да, фотографии. Эти детективы, они попросили меня делать фотографии моих лучших поступлений. Сказали, это помогает отслеживать краденое. Закон этого не требует, но я полностью сотрудничаю. Я купил фотокамеру «Поляроид». И я храню эти снимки, на тот случай, если им захочется прийти и взглянуть. Но никто, конечно, не приходит. Все это чепуха на постном масле.
– У вас есть фотография этого браслета?
Брови опять изогнулись – Обинна начал впервые всерьез переваривать эту мысль.
– Думаю, да, – ответил он и в следующую секунду скрылся за черной занавеской, прикрывавшей дверной проем за прилавком. Через некоторое время он вышел с коробкой из-под обуви, полной поляроидных снимков с прикрепленными к ним полосками желтой копирки. |