Все расселись. Шурики, как самые юркие, залезли на заднее сиденье, Купри устроился рядом с водителем, а Илье пришлось моститься на решетке багажника.

— Эй! — прикрикнул на него Рыжий. — Ты нам шасси обломишь, бегемотина!

— Цыц! — добродушно сказал Харин и махнул рукой: — Трогай!

Ухмыльнувшись, Сихали направил краулер к Новому Городу.

— И как мы в Эймери попадём? — хмуро спросил Купри.

— И чё там, вообще, делать? — добавил Белый.

— Спрашиваете — отвечаем, — сказал Тимофей, выворачивая руль. — Хватаем дирижабль-танкер, заходим к Порт-Эймери с севера, будто порожняком летим, и сбрасываем танки с нефтью на боевые единицы флота.

— Здорово… — неуверенно сказал Рыжий. — А если…

— Собьют, — буркнул комиссар.

— Могут, — легко согласился Браун. — Но вы не забывайте, Димдимыч, что это же нефтевоз. Там шесть спасательных капсул.

— Всё равно собьют.

— Ну и оставайтесь тогда! — воскликнул Рыжий. — Мы сами!

— А вот хрен тебе, — проворчал Купри. — Я лечу.

— А собьют если?

— Ну и хрен с ним…

Станция «Мирный», похоже, находилась в некоем неустойчивом равновесии. Дома требовали ремонта, на улицах было полно мусора и лома, однако «миряне» не спешили устраивать субботник. Они выглядели растерянными и не при делах — бродили неприкаянно, оглядывались пугливо, вжимали головы в плечи… Сунут руки в карманы, надвинут капюшон и шаркают унтами, ни на кого не глядя.

А потом из-за угла вышли четверо в белых каэшках, с красными повязками на рукавах. Все они были вооружены и шагали в ногу, старательно сохраняя невозмутимость на лицах. Самый толстый из четвёрки шествовал впереди, грузно переваливаясь и колыша брюхом.

— Та-ак… — протянул Сихали. — Если тормознут, разговаривать буду я один. Все молчат. Шурики, это вас тоже касается!

— А мы чё? — отозвался Рыжий. — Мы ничё…

Толстяк, завидев краулер, сначала изобразил на жирном лице радостное подобострастие, а после насупился, требовательно вскинул пухлую руку.

— Стой!

Тимофей плавно притормозил.

— Подбросить не могу, — прохладно сказал он, — местов нет.

Рыжий хихикнул в кулачок и тут же согнал улыбку с лица.

Толстяк неуклюже козырнул.

— Командир станционного отряда самообороны Сорокин, — представился он. — Кто вам передал данное транспортное средство?

— Данное транспортное средство, — вежливо объяснил Сихали, — валялось кверху гусеницами. Мы его подобрали, отряхнули, сели и поехали. Ещё вопросы будут?

Сорокин надулся, набираясь начальственной важности, и вдруг заметил у Тимофея кобуру с бластером.

— А кто вам разрешил носить оружие? — подбоченился он, хоть и с трудом — рука плохо сгибалась.

— Не твоё собачье дело, — холодно ответил Тимофей.

Лицо толстяка стало наливаться кровью.

— Немедленно сдать оружие! — приказал он.

— А ты отними, — усмехнулся Сихали.

Пыхтя от злости, Сорокин скомандовал:

— Арестовать их!

Антаркты-«оборонцы» суетливо сняли лучемёты, висевшие через плечо на ремнях, и замерли — на них глядели дула четырёх бластеров. Браун качнул стволом:

— Оружие снимаем, медленно кладём на капот и отходим на пять шагов.