В дальнем углу пакгауза на полу тлеет неяркий костерок. Чуть в стороне ото всех, поближе к костру сидело человек 5.

 Поздорову бродяги!  присел я у костра. Краем глаза я отметил, что 'Крест' к костру не подошел, сел в стороне. Народ потеснился, давая мне место. Ктото протянул горячую кружку. Чисто машинально я глотнул. И глаза мои полезли на лоб. В молодые годы я, случалось, чифирь пробовал. Но, такой! Однако же, бросать кружку нельзя, не поймут. Зажав ее в руках, я, переведя дух, глотнул еще разок, уже осторожнее. Передал кружку комуто невидимому в темноте. Так, похоже, все правильно. Никто не дергается пока. Молчите? Ну, и я помолчу. Это ж вы меня звали, вот и начинайте.

 Что скажешь, дядя Саша?  худой, как щепка человек, справа от меня, протянул к огню ладони.

 О чём?

 Что делать дальше будем, не надумал?

Интересно и что же такое я должен был надумать? По всему судя, разговор не первый. А, может быть я ошибаюсь?

 Ноги делать надо  вспомнил я 'Креста' и его подозрения.  И скорее, а то всем хана.

Народ у костра слегка ожил, похоже, я сказал то, о чем они все думали. Или догадывались.

 А, как? Не прикинул еще?

А, на самом деле  как? Ну, стену мы не сломаем, это и ежу ясно. Потолок… высоко, не достать. Ворота. Двое ворот В одни мы входили, там охрана. Вторые  не знаю.

 Что там?  кивнул я в их сторону.

 Голяк  ответили сзади.  В щели видно  пулемет и трое часовых.

 Глухо. Завтра что будет, пойдем куда? Или тут держать будут?

 Не знаем. Слух был  в тюрьму переведут.

 С чего бы это? То гнали, гнали (тут уж я рисковал. Кто знает, сколько на самом деле длился этап, может только сегодня утром и начался), то вдруг вдругорядь в тюрьму. Она, чай не резиновая будет.

 Щербатый у ворот слушал, говорит часовые гуторили.

 Немец далеко отсюда?

 Когда от вагонов шли, вроде пушки слышно было.

 Значит рядом. Значит, тюрьма мимо кассы.

 И, что же теперь?

Хороший вопрос. Я и сам бы не прочь это знать. Подумаем. Эшелон под нас не дадут, невелики птицы. Окопы копать  это вряд ли, не было такой практики тогда, отчего бы ей сейчас появиться? Пешком погонят? Может быть, хотя скорость у нас… Неужто и впрямь  кончат? И что? Бежать с зеками? К немцам? Ну, это еще бабушка надвое сказала. Мне бы только изза колючки уйти, а там…

 Значит, так. С едой у нас что?

 Плохо у нас с едой.

 Насколько плохо?

 Совсем.

 Оружие?

 Ножи, штук пять.

 Негусто.

 Что есть.

 Тогда, так. В город поведут, идем. Тихо идем и смотрим. Город знает кто?

 Да. Есть отсюда человек, судили тут.

 Смотрим, куда поведут. Если к вокзалу, идем не бузим. Если к тюрьме, тоже. А, если за город… тут уж деваться некуда. Как крикну  все рывком в стороны.

Еще минут десятьпятнадцать мы посидели у костра, прикидывая все возможные варианты развития обстановки. Их и так было немного, а уж после того, как я высказался, стало еще меньше. На прежнее место я уже не вернулся, для меня постелили на досках какието тряпки и я уснул.

Всю ночь мне снилась какаято хрень. Я опять прыгал из окна, лаялся с узбеками и любезничал с официантками, которые угощали меня чифирем.