Сотрясается, гудит, звенит «Колизей». В темноте, в пороховом дыму зеленеет сигнальный глазок рации., Поют, визжат, шаманят, веселятся в эфире.

Голова Арпада на коленях Жужанны. Она держит микрофон перед его губами. Преодолевая слабость, Арпад старательно, вкладывая в каждое слово все, что осталось в нем живого, выговаривает:

— Товарищи! Друзья! Братья! Коммунисты всего мира! Будапешт сопротивляется. Контрреволюция занесла над нами топор мести. Истекаем кровью. На помощь! На помощь!! На помощь!!! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Люди, остановите войну!

Арпад умолкает. По его бледному волевому лицу одиноко, как скупая слеза, катится крупная капля крови.

— Переведи! — шепчет он и тихонько сжимает руку Жужанны.

Она все поняла. Не отрывая испуганных глаз от лица Арпада, она говорит в микрофон по-русски:

— Друзья! Братья! Венгрия истекает кровью. На помощь! На помощь!! На помощь!!! Остановите войну! Война — войне!

Далеко-далеко, где-то за Дунаем, за Будой, за Холмом роз и горой Янош, раскатисто-звонко, как первый весенний гром, прогрохотали слитные залпы тяжелых орудий.

И почти сейчас же послышался дрожащий панический голос, вещающий по-немецки, английски и потом уже по-венгерски:

— Говорит радио Ньиредьхазы. Последняя минута вещания. Националистическая Венгрия умирает. Слушайте! Слушайте! Бронетанковые войска противника навели через реку Шайо понтонные мосты и ринулись к Будапешту через Мишкольц, наш главный опорный пункт. Вы слышите, как ревут танки? Великие нации, Америка, Англия, Франция, Германия Аденауэра! Еще не поздно спасти Венгрию — форпост Запада в самом центре Восточной Европы! Имей совесть и стыд, Запад! Во имя твоих идеалов воевали венгры! Страны НАТО! Поднимайте воздушные армады! Сбрасывайте на берега Дуная, Тиссы и Балатона парашютные войска! А-а-а!..

Ньиредьхазе вторил другой панический голос, доносящийся с западного конца Венгрии:

— Дьер без всякого предупреждения атакован танковыми дивизиями. Граница с Австрией захлопнута бронированным щитом. Но для беженцев еще найдутся щели! Венгры, берите курс на болота и озера Бургенланда!.. Венгры! Наша армия должна уйти в ночную тень, под шапку-невидимку и наносить удары из-за угла. Один упадет, другой подхватит выпавшее оружие…

Всю ночь до утра не умолкали рации «людей закона Лоджа». Всю ночь, на всех языках, на всех волнах неистовствовали, посылали в эфир сигналы «SOS» дикторы мюнхенского радиовещательного комбината Аллена Даллеса.

Поздно ночью к микрофону парламентской радиостудии в Будапеште подскочил Имре Надь — заспанный, всклокоченный, в незашнурованных ботинках, в пальто, накинутом поверх белья. Он говорил прерывающимся голосом, невнятно, сказал мало, только то, что не договорил, на всякий случай, вчера, позавчера. Тридцать первого октября, вскоре после митинга на площади Кошута, где премьер всенародно сдавал власть новым хозяевам, рвал Варшавский пакт, отрекался от всего и вся, он принял большую группу корреспондентов американских газет и радиовещательных компаний и заявил: «Венгрия рано или поздно должна стать ядром нейтральной территории в Восточной Европе. Венгрия при создавшемся положении безусловно должна опереться на материальную помощь великих наций». На рассвете с 3 на 4 ноября перед микрофоном правительственной студии он собственной рукой положил последний мазок на портрет двурушника. Бывший коммунист, бывший премьер, бывший венгр умолял Запад выручить его из беды, требовал начать из-за его персоны войну.

Призыв был повторен еще и еще. Трижды зловещий зигзаг военной молнии распарывал темное, очень облачное небо этой ночи и, к счастью, ничего не поджег.

В 7 часов 12 минут «Свободное радио Кошута» умолкло.