Лена задержалась в женской компании, надела фартук. А я присоединился во «второй» гостиной к ремонтникам (они тут же предложили мне «соточку», но я согласился лишь на «пятьдесят»). Папа вручил мне шоколадную конфету в качестве закуски и поинтересовался, «что нового» (явно намекал на то, что Кирилл явился сегодня уже с другой подружкой). Я покачал головой и ответил, что у меня «всё по-старому». Папа похлопал меня по плечу, покачал головой — в его взгляде мне померещилось сочувствие.
Телевизор «сдался», когда опустели обе чекушки, припрятанные папой в серванте. Отец вернул на место предохранитель — экран телевизора тут же засветился, а из динамиков полилась исполняемая симфоническим оркестром музыка. Суетившаяся в «первой» гостиной мама тут же явилась на эти звуки, поцеловала мужа в щёку и заявила, что у того «золотые руки». Папа демонстративно смахнул со лба невидимые капли пота, вытер «золотые» руки о майку. Ответил маме: «Я же обещал». Уселся в кресло напротив экрана и объявил: «Пару минут отдохну и соберусь с мыслями». Мама вернулась к праздничному столу, где в компании с Леной и с Наташей протирала полотенцем тарелки и столовые приборы. Папа подмигнул нам и шепнул: «Учитесь, студенты».
За два часа до полуночи папа поинтересовался у жены: «Не пора ли за стол?» Его вопрос послужил сигналом. Который продублировал взрывом хлопушки мой младший брат — он тут же по маминой команде помчался за веником. Кирилла выручила Наташа: Торопова молча, но решительно отобрала у Кира орудия уборки и очистила пол второй гостиной от конфетти. Чем заслужила от папы похвалу. Отец украдкой показал Кириллу поднятый вверх большой палец (я не понял, что именно он одобрил: характер Тороповой, или же позу, в которой Наташа размахивала веником). В конце года мы поболтали об учёбе, о Летней Олимпиаде восьмидесятого года, о грядущей поездке в Москву. Ровно в полночь выслушали телевизионное новогоднее поздравление, пригубили бокалы с шампанским.
Первыми раздали подарки мои папа и мама. Я и Кирилл получили от них новые рубашки, Лена и Наташа стали счастливыми обладательницами тюбиков с губной помадой (мама явно не сомневалась, что мы с Киром и в этот раз приведём с собой подружек). Затем папа и мама вручили подарки друг другу. И лишь после этого раздали подарки мы с Кириллом. Мама при виде сапог воскликнула: «Вы с ума сошли! Они ж рублей сто стоят, не меньше!» Мы с Котовой умолчали об истинной стоимости обуви. Я напомнил маме, что «в прошлом году» подрабатывал у Ильи Владимировича Прохорова и поэтому «могу себе позволить». А вот папа при виде джинсов не возмущался — он тут же их надел и заявил маме, что теперь его точно украдут у неё «поселковые бабы».
Кир при виде «чистых» компакт-кассет выдохнул радостное «ух, ты!». И обнял меня, когда в нагрузку к ним получил кассету с записью песен «Ливерпульской четвёрки», которую по моей просьбе раздобыл Артурчик. Тороповой я подарил пачку бенгальских огней и хлопушку. А Котовой вручил новенькую коробочку с духами «Иоланта». За что Лена меня тут же расцеловала в щёки и заявила, что её духи «уже почти закончились, а новые в магазине не нашла». Я ответил, что идею подарка мне подсказала Торопова (Наташа тут же удостоилась от Котовой дружеского поцелуя), а раздобыл духи Артур Прохоров (Артурчику, наверняка, сейчас икнулось). Торопова тоже получила от Кира духи: коробочку с флаконом «Ландыш серебристый» (от покупки духов «Тайна рижанки» я брата отговорил).
Кириллу Наташа вручила шариковую ручку в красивом футляре. Котова мне подарила клетчатый мохеровый шарф с надписью «Made in Scotland». При виде шарфа папа изумлённо присвистнул. За что получил от жены тычок локтем под рёбра. |