— Спасибо. Продолжайте наблюдение, — человек повесил трубку. В машине, стоявшей за квартал от дома Валетты, заговорило радио. Два человека в штатском, сидящие внутри, прислушались.

— Она только что вышла из дома, — сказал голос, — брюнетка, среднего роста. — Дальше шло описание шубы и всего остального. — Идет к Гайд-парку по левой стороне. Поезжайте за ней. Будьте осторожны, они тоже могут взять ее под наблюдение. — Радио, щелкнув, умолкло. Машина медленно двинулась к Гайд-парку.

Валетта не знала толком, куда она идет и что будет делать. Может быть, зайти в магазин? Ей казалось, что, делая покупки, она сможет отвлечься от одолевавших ее мыслей. Маленький уютный мир, в котором она жила последние месяцы, вдруг развалился. Это было ужасно. Неужели Кейн — шпион, враг. Его нужно заманить в ловушку и уничтожить. Боже! Она ведь любит этого человека. Она пыталась внушить себе, что нечего делать из мухи слона. Такие вещи случаются, тем более во время войны. Все, что ей остается: выкинуть Кейна из головы, забыть его навсегда. Это ее долг, Да, нужно навсегда забыть этого человека, который притворялся милым, веселым, а на самом деле был врагом. Работал на немцев.

Они схватят Майкла. Будут его судить. Его расстреляют. Ну что ж, он этого заслуживает. Нет! Все это похоже на какой-то страшный фильм. Все это неправда. Она вышла на Пикадилли. Тротуары были в снегу. Напротив, через дорогу, начинался Сент-Джеймский парк, заснеженный, он походил на рождественскую открытку.

Вчера вечером она виделась с Майклом. Он был у нее. Привез коробку шоколадных конфет, пошутил, что они сейчас дороже бриллиантов. Был очень мил, а потом неожиданно ушел. Сказал, что по срочному делу. Валетта осталась в состоянии полного оцепенения. Она не сразу позвонила по телефону портье.

У автобусной остановки напротив отеля Риц стояла огромная очередь: усталые, по большей части бедно одетые люди. Она почувствовала, что завидует им. Они знают, что делают и для чего. Есть у них друзья, знакомые, любимые… Никто из них и не догадывается, что она глубоко несчастна…

Она свернула на Бонд-стрит, прошла немного и остановилась. Вошла в магазин, попросила показать носовые платки. Невысокий плотный мужчина, выбиравший себе галстук рядом с ней, тихо сказал:

— Простите, мисс Фэлтон. Я из полиции. Прошу поехать со мной. Это очень срочно. Мы долго вас не задержим. Машина у дверей. — Он показал ей свое удостоверение. Валетта сказала:

— Конечно, если необходимо.

Опять вопросы о Майкле, наверное, они узнали о нем еще что-то… Очевидно, это инспектор Артурс. Что он может ей сказать? Самое страшное уже сказано…

Она села в машину. Машина развернулась и, проехав через Пикадилли, быстро катила по Сент-Джеймс-стрит.

За столом в углу комнаты сидел хмурый седоватый мужчина.

Он поднял голову, когда Валетта вошла. Когда он увидел ее, хмурый взгляд сменила легкая официальная улыбка. Фэнтон подумал, а это был он, что женщины причина всех зол, но он отметил также, что на Валетту смотреть приятно. На секунду он вспомнил свою жену. Ему понадобилось десять лет, чтобы она стала соответствовать тому, что он вкладывал в слово «понятливая», то есть такая, которая не удивляется ничему — ни хорошему, ни плохому, готовая принять все как есть.

Он встал, вышел из-за стола и, подвинув кресло ближе к камину, сказал:

— Садитесь, мисс Фэлтон, — и снова сел за стол. — Вероятно, вас кое-что удивляет? Постараюсь удовлетворить ваше любопытство. — Он улыбнулся своей холодной улыбкой. — Прежде всего вас, очевидно, интересует, почему вас пригласили сюда и почему это сделали таким странным образом. Вместо того, чтобы позвонить по телефону. Хорошо… Я вынужден был пригласить вас сюда, в Скотланд-Ярд, для того, чтобы вы видели меня в обстановке, подтверждающей мое положение.