Бобби просмотрел последнюю страницу досье, и Вулф снова откинулся на спинку стула. Комиссар взял папку из рук Бобби. Глядя, с какой серьезностью Джонсон относится к документам, Вулф догадался, почему их содержание не передали по факсу.

– Короче, вы хотели бы прикрыть это дело, – предположил он.

– Наоборот, я хочу размотать его, – ответил комиссар, внушительно подняв руку. – Делай что хочешь, Вулф, но докопайся до дна. Однако мне не хотелось бы, чтобы репортеры пронюхали что-нибудь насчет этого грязного белья.

Часы на его руке пискнули, и он посмотрел на время:

– Через пять минут у меня совещание. Есть просьбы? – спросил он, выходя из-за стола.

– Мне нужна бригада маляров, – сказал Вулф. – Осточертело глядеть на стены офиса, заляпанные кровью.

– Придут, – ответил Джонсон. – Позвони мне сейчас же в приемную и...

– Нет, – возразил Вулф, сверля комиссара взглядом. – Завтра утром. Это – во-первых, а еще я не вправе направлять заявки непосредственно вам. Лучше распорядитесь сами.

– Ладно, сделаю, – согласился комиссар.

Телегеничная улыбка на его лице почти перевесила хроническую озабоченность в глазах.

– Размотайте это дело быстренько и аккуратненько; лично все осмотрите и проверьте, тогда нам всем и дышать легче станет.

Уже на улице, куда они вышли тем же путем, каким и вошли, Бобби, усаживаясь за руль машины, спросил:

– Как ты считаешь, что на самом деле произошло?

Он завел мотор и включил отопление салона.

Вулф ответил не сразу и подумал, что как-то равнодушно отнесся к мнению Джонсона, это его встревожило. Еще с месяц назад вопрос этот представлял бы для него трудную головоломку и он немало поломал бы голову, прежде чем найти разгадку. Теперь он был в недоумении, что же такое случилось с ним – уж не спятил ли он? Все нью-йоркские полицейские добивались тех полномочий, какими наделили его. Его регулярно вызывал к себе не только главный городской прокурор, но и генеральный прокурор штата, и оба они с почтением обращались с ним, будто он был их духовным наставником, советуя им, как добиться суровых приговоров наиболее опасным и жестоким преступникам. Короче говоря, о встрече с ним мечтали все работники правоохранительных органов. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы добиться такого почета и привилегий. Но вот теперь, когда ему поручено конкретное дело, он начинает понимать, что ему на это дело наплевать.

Что же такое с ним происходит? Может, он переутомился и нужно немного поспать? Охота на Аркуилло закончилась. Преследуя его, он тридцать шесть часов подряд не смыкал глаз. Теперь бы только поспать.

– Давай сначала заглянем к Моравиа домой, – предложил он Бобби, когда тот включил скорость.

– Но его же пришили в офисе.

– По-моему, лучше сперва познакомиться с личностью убитого у него дома, а потом уже ехать на место преступления, где, по всей видимости, и следов-то никаких нет.

Квартира Лоуренса Моравиа находилась на последнем этаже нового высотного дома, построенного им же на улице Сентрал-Парк-Саут. Здание предназначалось для проживания в нем арабов и японцев. Его апартаменты занимали целый этаж.

– Господи, боже мой! – воскликнул Бобби, когда одетый в униформу привратник провел их в комнаты. Вулф не сказал ни слова – все было сказано в возгласе Бобби. Дом был самой высокой категории, хотя кое-что в нем и недотягивало до этого.