|
— Одна, на улицах, в столь поздний час! — принялась увещевать ее Ватиса. — Митра говорил со мной, — ответила принцесса. — Это мог быть голос бога или трюк жреца. Неважно. Я пойду! Она закутала гибкую фигуру в обширный шелковый плащ, надела бархатную шапочку с плотной вуалью, торопливо прошла по коридорам до большой бронзовой двери. Дюжина копейщиков удивленно смотрели ей вслед, когда она вышла наружу. Это было крыло дворца, которое выходило прямо на улицу, со всех остальных сторон дворец был окружен большими садами и обнесен высокой стеной. Принцесса оказалась на улице, освещенной факелами, расположенными через равные промежутки. Она замерла на мгновение, затем, прежде чем ее решимость исчезла, принцесса закрыла за собой дверь. Легкая дрожь пробежала по ее телу, когда она посмотрела по сторонам. Улица была совершенно пустой и тихой. Ясмела, дочь аристократов, никогда прежде не выходила одна, без сопровождающих, из дворца своих предков. Мысленно подбодрив себя, она быстро пошла по улице. Ее ноги, обутые в атласные туфли, легко ступали по мостовой, но от малейшего звука шагов ее сердце подпрыгивало до горла. Ей казалось, что они отдаются громовым эхом в лабиринте города, и будят злобные фигуры с крысиными глазами в тайных логовищах под землей. Казалось, в каждой тени крылся наемный убийца, в каждой подворотне таились крадущиеся псы ночи. Внезапно она вздрогнула всем телом. Впереди нее на жуткой улице появилась фигура. Принцесса быстро укрылась в густой тени, которая теперь казалась небесным спасением. Ее сердце бешено колотилось. Приближающийся человек шел не скрытно, как вор, и не робко, как скромный путник. Он вышагивал по ночной улице, как человек, у которого нет ни желания, ни необходимости идти тихо. В его походке была бессознательная важность, и звуки его шагов по мостовой отдавались громким эхом. Когда он приблизился к факелу, принцесса ясно разглядела его — высокий мужчина, одетый в кольчугу из прочных колец, какие носят наемники. Принцесса собралась с духом и вышла из тени, плотно кутаясь в плащ. — Ах-ха! — меч прохожего наполовину вылетел из ножен. Он замер, когда мужчина увидел, что перед ним всего лишь женщина. Однако взгляд воина скользнул поверх ее головы в тень, ища возможных компаньонов. Они стояли друг перед другом. Рука мужчины лежала на длинной рукояти меча, которая выглядывала из-под алого плаща, небрежно спадавшего с его широких плеч. Свет факелов тускло блестел на полированной синей стали его поножей и легкого шлема. Более гибельный огонь блестел синевой в его глазах. С первого взгляда было видно, что он не коренной житель Косса, а когда он заговорил, принцесса поняла, что он не гибореец. Он был одет как капитан наемников, а в этой отчаянной команде были люди из многих стран — как цивилизованные иностранцы, так и варвары. В этом воине было нечто волчье, изобличавшее в нем варвара. Глаза цивилизованного человека, каким бы он ни был дикарем или преступником, не могут сверкать таким огнем. В его дыхании чувствовались винные пары, но он не пошатывался. — Тебя что, вышвырнули на улицу? — спросил он на варварском косском, протягивая к ней руку. Его пальцы сомкнулись на ее запястье без нажима, но она почувствовала, что он без труда может сломать ей кости. — Я иду из последнего открытого винного погребка — Иштар да проклянет этих белобрюхих крючкотворов, которые закрывают питейные дома! «Пусть люди спят вместо того, чтобы напиваться», говорят они — ну конечно, чтобы люди лучше работали и сражались для своих хозяев. Евнухи с мягкими кишками, я их называю. Когда я служил наемником в Коринфии, мы пили и гуляли с девками всю ночь, а потом сражались весь день — о да, и кровь рекой текла по нашим клинкам! Но что с тобой стряслось, детка? Сними-ка эту проклятую маску… Принцесса, ловко изогнувшись, избежала его хватки, стараясь в то же время не оттолкнуть его. |
