|
Ему-то какого рожна надо? – Случилось чего? – демонстративно зевнул я, обратив внимание на бегающий взгляд лекаря. Рустам остался стоять в дверях и, что самое поганое, – правую руку держал заведен-ной за спину. – Я скальпель свой где-то потерял, – облизнул губы чем-то явно обеспокоенный Вац-лав. – Не видел? Ему красная цена – грош, но новый найди попробуй… – Этот, что ли? – поднял я с пола почти даже не покоцанный хирургический инстру-мент и протянул владельцу. – А то валялся тут… – Благодарю, – коротко кивнул Вацлав и повернулся к Рустаму: – Все? – Инцидент исчерпан? – глянув на стоявшего в дверях парня, вновь повернулся я к ле-карю. – Или как? – Замри, – вдруг приказал мне мгновенно оказавшийся рядом Рустам. К затылку при-коснулся холодный металл, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы просчитать наи-более вероятные последствия неосторожного движения. Лишняя дырка в голове еще ни-кому на пользу не шла… Вообще – я бы мог попытаться. Резко податься в сторону, перехватить пистолетный ствол, пинком рассадить Рустаму коленную чашечку. И – с очень высокой долей вероятно-сти – схлопотать пулю. Да и Вацлав, сволочь, времени не терял и ловко воткнул мне в шею тонкую иглу одноразового шприца. Острый укол боли и, не чувствуя ног, я начал оседать на пол. – Не волнуйся, – словно через толстый слой ваты донесся до меня глухой и странно искаженный голос Вацлава. – Это не смертельно. Всего лишь небольшая страховка. Аут. Глава 2 Если идти от двухэтажного особняка Яна Карловича к Красному проспекту, волей-неволей придется миновать заброшенный микрорайон. Люди там давно не селились, крысы перебрались вслед за людьми, а всяческой гадости не давали расплодиться постоянно наве-дывающиеся работники СЭС. Бандитов местные развалины тоже не прельщали, так что, как ни странно, район этот вполне мог считаться куда безопасней многих других. Мог, но все же идти мимо пустых коробок разрушенных домов и заснеженных улиц было на редкость неуютно. Хотя откуда взяться спокойствию, если по бокам неотрывно следуют два не шибко дружелюбно настроенных лба? Вот дадут сейчас по башке, и найдут, только когда снег к лету сойдет… Я резко остановился – пальцы сжали рукояти узких кинжалов – и замер: не обратив-шие на мой маневр внимания племянники Гиоргадзе спокойно шли дальше. Черные кожа-ные куртки еще долго маячили в снежной пелене, а я так и стоял, пораженный неправильностью произошедшего. Не так все было. Совсем не так. Сон уходил мучительно медленно, и эта неторопливость наполнила голову отврати-тельной тяжестью. Да и на душе было, откровенно говоря, паскудно. Ни за что ни про что ведь парней в края счастливой охоты отправил. Стоп! Как это ни за что? Было за что, было. Хотя, от этого не легче. Надо бы свечку в церковь сходить поставить, что ли… Потянувшись со сна, я зажал лицо в ладонях и замер – пальцы нащупали какие-то буг-ры на непонятно от чего зудевшей коже. Сон слетел вмиг. Соскочив с кровати, я в недоуме-нии уставился на руки – все в порядке! – и вновь, уже куда осторожней прикоснулся к лицу. Больно! Кожа лба и щек оказалась сильно воспалена, а нос и вовсе распух и превра-тился в уродливую пародию на кое-как очищенную картошку. Еще и глаза заплыли. Да что за дела?!! Выскочив в коридор, я метнулся в комнату к Напалму и едва не растянулся на полу: тело охватила странная вялость, дыхание сбилось, а выступившая на спине испарина моментально промочила футболку. Кое-как доковыляв до нужной двери, завалился внутрь и, не обращая внимания на что-то пробормотавшего со сна хозяина, прямиком направился к висевшему у рукомойника зеркалу. Мать моя женщина! Из зеркала на меня смотрела чужая физиономия. |
