|
Мать моя женщина! Из зеркала на меня смотрела чужая физиономия. Лицо совершенно незнакомого чело-века. Человека? Хрена с два! Урода! Урода… – Эй, уважаемый! Что за дела? – приподнялся на локте лежавший на кровати Напалм. – Вали отсюда! – Заткнись, – прохрипел я и сам не узнал собственного голоса. Будто голосовые связки струной стянули. – Не до тебя. – Чего?! – ошалел от такой наглости пиромант. – Да я тебя, урод… – Пошел ты… – Я тяжело опустился на стул и зажал лицо в ладонях. Что за дьяволь-щина творится? Что за дела?! Не бывает же так: вчера все нормально, а сегодня раз – и рожа у тебя плохо прожаренную яичницу напоминает. Мало того, что все воспалено и нос чуть ли не вдвое распух, так еще и физиономию перекорежило, будто под кожу силикон закачали. – Лед?.. – как-то враз осунулся только сейчас признавший меня Напалм. – Ты чего это? – А хрен его знает, Напалм, хрен его знает. – Я провел ладонью по шее и неожиданно наткнулся на какой-то припухший бугорок. Да это же след укола! Только тут из туманной дымки всплыло окончание вчерашнего вечера. Вот оно, значит, как… – Ну и голосок у тебя. Как у той вороны… – уселся на кровати немного успокоивший-ся пиромант. – Да и лицо не лучше. И как тебя угораздило? Под выброс попал? – Ага, попал, – кивнул я и поморщился от пронзившей голову боли. – Только не под выброс, а под раздачу… – Излагай. – Откинув одеяло, Напалм принялся одеваться. – Ты оклемался, что ли? – удивился я. – Вчера же еще пластом лежал. – Да ну, ерунда какая, – отмахнулся парень. – На мне все как на кошке заживает. Вера сказала, мне супермагистр вкололи? – Вкололи. – Я прикрыл глаза, откинувшись на спинку стула. Голова просто раскалы-валась. Черт, у меня что, мозги забродили? Такое чувство, вот-вот черепную коробку разо-рвет. Да еще будто снежок в голову запихали – так и жжет холодом. Что-то это мне напоми-нает. А что именно – никак не сообразить. – Неужели сразу полегчало? – А то! – стараясь не смотреть мне в лицо, усмехнулся пиромант. – Вера вон тоже пол-ночи караулила, никак поверить не могла, что все тип-топ. Еле спать отправил. Ты лучше скажи – мы где, вообще? – В заднице. Мы в заднице, – в общем-то, почти не покривил душой я. – И как выбираться в более пригодные для обитания места? – не принял мои слова всерьез Напалм. – А ты сам подумай, не маленький… – Все настолько запущено? – Скоро будет, – скривился я от боли и несколько раз легонько ткнул кулаком в сте-ну. – Вот пообщаюсь с твоим лечащим врачом и будет… – Может, не стоит? – Парень умылся холодной водой, отфыркался и вытер лицо ви-севшим на гвоздике у рукомойника полотенцем. – А по-другому никак, – слизнул я кровь с рассаженной костяшки и поднялся со сту-ла. – В общем, так. Мы здесь на правах заключенных. Свалить самостоятельно нечего и ду-мать, так что веди себя соответственно. Если сочтут обузой – даже крематорий не понадо-бится. Шанс вывернуться есть, и даже обещают на определенных условиях отпустить, но, в свете последних событий, лучше не расслабляться… – Мы не у «Несущих свет» часом? – прищурился вновь опустившийся на кровать пи-романт, который, несмотря на бахвальство, все же чувствовал себя неважно. – Если бы, – вздохнул я. – Ладно, ты отдыхай. Вере и Коле передай, чтоб не суети-лись… – А сам ты? – А мне здоровьем заняться надо, – оскалился я и провел кончиком языка по лопнув-шей губе. Нет, кто-то мне за это ответит. |
