Мирнин сел вместе с ней, держа в крепком захвате, что она не могла кричать или бороться. Паника помчалась по ее венам, потому что это было неправильно. Мирнин… в нем было много сумасшествия, но насилие? Похищение? Неправильно. Неправильно вообще все.
И Ханна? Почему Ханна помогает? Клэр доверяла ей, полностью доверяла. Это… выбило землю у нее из-под ног.
Ханна хлопнула дверью и села на переднее сиденье.
— Заставь ее замолчать, — сказала она. — Я должна провести нас мимо линий фронта. Как только мы отсюда выедем, это не будет иметь значения.
— Я не предпочитаю делать это таким образом, — сказал Мирнин. — Я могу заставить ее понять.
Действительно.
— В свое время, может быть, но не сейчас. У нас нет времени отвечать на ее вопросы. У Оливера есть график?
— Да, — сказал Мирнин. — И я предполагаю, что ты права. Мы не можем ждать, — он посмотрел на Клэр, которая следила за ним взглядом, полным ужаса и предательства. И отчаянно пытаясь укусить его за руку. — Я сожалею, моя дорогая. Просто… расслабься.
Она этого не сделала. Не могла. Она боролась и боролась, пиналась, вопила, царапалась, пока, наконец, с разочарованным рычанием Мирнин не поместил свои пальцы ей на шею и нажал.
И она…
…погрузилась во тьму.
Глава 18
Оливер
Я ждал этого момента, и наконец он наступил. Наши враги уязвимы. Наше будущее наконец реально настолько, что только осталось протянуть руку и взять его. В дали горизонта явственно обозначилась свобода от вампирских страхов, которые сидели в наших костях задолго до того времени, когда я стал бессмертным.
Более того, свобода властвовать безраздельно.
Независимо от того, как работала магия Мирнина, не было сомнений, что если он говорил о том, что какое-то серое вещество, как, например, этот порошок, должно сработать против драугов, оно непременно сработало бы; он был безумен и скептически относился ко мне, но в выполнении своего долга он был непоколебим, и его долг был уничтожить наших врагов.
Даже когда бежать было желательнее всего, вернее необходимо, он находил убедительные доводы в пользу борьбы.
В этом мы были едины, хотя так и не казалось на первый взгляд.
Его сообщение по рации было лаконичным: Порошок из бочки в лаборатории убьет драугов.
Вы найдете на карте отметки по местонахождению таких же бочек. Отправьте туда боевые команды. Ликвидируйте их всех. Мирнин был способен на удивительную жестокость, когда был вынужден. Это у нас тоже было общим.
Но была и другая часть сообщения, которая поразила меня. Мирнин, как я понял, уже долгое время знал, чем все закончится. Ни мне, и как я понимаю, ни кому-либо другому Мирнин намеренно не подал и малейшего намека на это. Даже своей любимице, Клэр.
Нет. Не удивительно, на самом деле, какие вещи я нашел. Может, даже шокирующие, если присмотреться.
Однако прежде чем выполнить его инструкции, у меня была первоочередная проблема.
Сестра Амелии была для своего правителя опасностью и потенциальным узурпатором, но по определению, которое сделало ее достаточно компетентным лидером, я нуждался во всех наших ресурсах теперь. Я приказал охранникам вызвать её, пока экипировался для сражения; я не одел броню, но она никогда и не приносила нам пользы против драугов. Это только пригибало нас ниже, что никогда не давало преимущества в борьбе с чем-то, что процветало в воде. Кожа была бы эффективней.
Наоми, должно быть, думала по этому поводу то же самое, потому что она появилась в приемных апартаментах Основателя вся в коже хорошей выделки. Черный сделал ее бесстрастной как кость, и по контрасту с облачением — бледное, тонкое лицо и светлые волосы, просто убранные, чтобы не мешали в сражении. |