— Хорошо, — сказал де Синье. — По пять дублонов с человека, и считайте, что мы договорились.

— По три, — сразу спокойно поправил его Эспада.

Француз усмехнулся.

— Только ради прекрасной дамы согласен на четыре.

— Капитан, — улыбнулась в ответ прекрасная дама. — Я знаю цены. И двух дублонов будет много.

— Контрабанда — это всегда риск, — развел руками де Синье. — Потому и четыре.

— У тебя совесть есть? — вздохнула Диана.

— Есть, — кивнул де Синье. — Но с ней будет намного дороже. За четыре дублона я продаю только место на моем корабле. Который, кстати, не первый год ходит отсюда прямо на Мартинику и ни у кого не вызовет подозрений переменой курса. Так что, по рукам?

— Десять дублонов за всех, и по рукам, — сказал Эспада. — Или извини за беспокойство.

Француз задумался. Думал он долго, минут пять, переводя внимательный взгляд с одного собеседника на другого. Те его не торопили. Дон Себастьян неспешно крутил в руках кружку с вином. Падре, судя по взору, совещался в надмирных сферах. Диана буравила капитана суровым взглядом. Наконец, тот снова кивнул.

— Ладно, уговорили. Но тогда я высажу вас не в Форт-де-Франсе, а в Ле-Франсуа.

— Где это? — спросил Эспада.

— Там же, на Мартинике.

— Это маленький городишко с другой стороны острова, — уточнила Диана. — Там правят бал пираты.

— А французские власти об этом знают? — удивленно спросил дон Себастьян.

— Знают, — с усмешкой кивнул де Синье. — Но делают вид, что ничего не замечают. А пираты не замечают корабли под французским флагом. Если идти навстречу друг другу, всегда можно найти разумный компромисс. Мы таковой нашли?

Эспада взглянул на своих спутников и кивнул.

— Хорошо. По рукам. Когда отплываем?

— Сейчас.

Они поднялись и направились к двери. К столу бочком придвинулся старик в оборванных лохмотьях. Он давно уже крутился неподалеку, клянча у посетителей милостыню. Где-то ему перепадала мелкая монета, где-то затрещина, а здесь на столе осталось целых четыре кружки с недопитым вином. Увидев в этом знак удачи, старик торопливо ухватил кружку и одним глотком втянул в себя все ее содержимое. Девушка-служанка прикрикнула на бродягу. Тот ругнулся в ответ, но, оборвав фразу на полуслове, дико захрипел и повалился на стол. Эспада оглянулся на звук. Старик лежал поперек столешницы. Одна рука сжимала собственное горло, другая так и не выпустила кружку. Лицо побледнело настолько, что могло соперничать в белизне со снегом.

— Что за чертовщина?! — фыркнул Эспада.

— Чья у него кружка в руках? — спокойно спросил де Синье.

Эспада пожал плечами.

— Место было наше, — сказал француз. — Я свое вино выпил. А вот кого-то из вас явно пытались отравить. Думаю, нам не стоит здесь задерживаться.

Эспада кивнул. Они торопливо покинули таверну и быстро зашагали по улице прочь.

Быстрота — это умение, позволяющее за кратчайший срок превратить сказанное в сделанное. Арсений де Синье обладал этим умением в полной мере. Уже на исходе, но все того же часа на его бриге «Ля Шуэт» подняли якорь и поставили паруса.

Это был стройный двухмачтовый корабль. Со второй мачты, считавшейся гротом, отходила назад длинная рея, призванная хоть частично заменить отсутствующую третью мачту.