– Проводов? По-твоему, привидение – это всего лишь картинка на стене? Кто-то со слайдами развлекался, так, что ли? Нет, Тед, я ничего такого не заметила. Признаться, мысль о проводах мне и в голову не пришла.

– Еще не поздно. Пойдем взглянем.

Взглянули.

Уильям, вынужденный покинуть теплое местечко, поплелся следом и с трагическими вздохами путался под ногами. Впрочем, осмотр не занял много времени. Элли и Тед спустились по лестнице, проверили каждую ступеньку и, не обнаружив никаких проводов, в сопровождении Уильяма вернулись в кабинет.

– Ну что же, отнесем всю эту историю к области галлюцинаций и забудем о ней, идет? – предложил Тед, наполняя бокалы по второму разу. – Такие штуки случаются сплошь и рядом. Куда чаще, чем нам кажется. Ты ведь не очень испугалась?

– Нет. Довольно милый, симпатичный дух. – Элли улыбнулась. – Пусть себе бродит, если ему нравится, я не возражаю.

– А хочешь, я пару деньков здесь поживу, пока ты успокоишься?

– Не стоит. Правда, Тед, я ни капельки не боюсь.

– Отлично. – На лице Теда было написано облегчение. Он обожал свой очаровательный уютный домик, а уединенность буквально возвел в культ. На этой любви к одиночеству они с Кейт, собственно, прежде всего и сошлись. – Приятно было познакомиться с твоим женихом, – продолжал Тед.

– Ничего подобного.

– Честное слово! – Он расплылся в довольной гримасе. Именно в гримасе, иначе не скажешь. От широченной ухмылки изменилось даже выражение лица: пикантный налет эстетства уступил место приглушенному коварству. – Ай-ай-ай, как не стыдно, Элли! Привезти этого мальчика к Кейт! Да это же все равно что сунуть котенка в пасть тигру.

– Ты уж прости, Тед... Генри был безобразно груб с тобой. Выпил лишнего, вот и начал...

До сих пор эта тема в их беседах не всплывала. Не потому, что поведение Генри кого-то из них уж слишком покоробило. Просто речь не заходила – и все. Если сейчас Тед и помрачнел, то не из-за себя – Элли это точно знала, – а от тревоги за нее.

– Со мной еще и не так обращались, – сухо отозвался он. – Причем люди совершенно трезвые. Генри – нормальный парень, не без пунктиков, конечно, но в общем не так уж и плох. Да, кстати, а ты... э-э... с ним со вчерашнего дня не связывалась? Как он, в порядке? Простуду не подхватил?

Огонек коварства в глазах вспыхнул пуще прежнего. Элли, оторопев, несколько секунд молчала, после чего разразилась хохотом.

– Ты сущий дьявол, Тед! Как ты догадался? У Генри сыпь по всему телу.

– А!

– Что "а", что "а"! Она же не могла этого сделать, – давясь смехом, возразила Элли. – Сам знаешь, что не могла. Исключено, Тед!

– Есть многое на свете, друг Горацио... – задумчиво процитировал тот.

– Ладно тебе! Объясни лучше, что такого ужасного сказал Генри? Я у него спросила, а он знай бурчит – «черт, черт, черт»!

– О Килмере-то? – Теперь уже хохотал и Тед. – Вот забавно вышло! Кейт так усиленно потчевала твоего Генри! Я сразу понял, чего она добивается. Язык ему развязать. Но результат превзошел все мои ожидания. Элли, детка, помнишь, года два назад в Вашингтоне и окрестностях все машины были разукрашены надписями «Я люблю Билли» и «Я люблю Сонни»? Ага, помнишь... Билли Килмер и Сонни Юргенсон оспаривали титул лучшего защитника.