|
- И что ты ему сказала? - поинтересовалась я. - А то же, что и Татьяне Андреевне, - улыбнулась Томуся. - Обещал помочь, у него полно знакомых. Что верно, то верно - не имей сто рублей, а имей сто друзей... - Что у тебя? - спросила Томуся. Я на секунду задумалась. У подруги больное сердце, мерцательная аритмия, приступ может спровоцировать любое волнение, даже радостное. Ей явно не стоит рассказывать про трупы на Большой Дорогомиловской улице. - Пока ничего, - пробормотала я, - нашла людей, которым принадлежала сорочка. Теперь следует выяснить, кем им приходится Вера. - Может, лучше все же обратиться в милицию, - протянула Томуся. Я покачала головой: - Нет. Скажи, как бы ты поступила, убеги у тебя из дома психически ненормальная сестра или дочь? Ночью, почти голая. Томуся распахнула свои огромные голубые глаза и с жаром возвестила: - Ну сначала следует звонить дежурному по городу, потом по знакомым, пусть все ищут; объявление на телевидение, в газетах... - Погоди, - остановила я ее пыл, - думается, многие поступили бы так же, но не все. Веру не ищут, и это наводит на нехорошие подозрения. - Какие? - Вдруг ее просто выставили вон? Избавились от лишнего рта, работать-то она не может! Значит, милиция сдаст ее в психушку, и девушка просто сгинет. - И что ты предлагаешь? - спросила Томуся. - Давай поищем ее семью и разузнаем потихоньку, что к чему. Если не получится найти родителей, обратимся в органы. - Ладно, - тут же согласилась Томочка, - мне жаль Верочку. Юрка проснулся в полседьмого и тихонько начал складывать кресло. Я услышала скрип и выползла в гостиную. Юрасик расстелил накидку и шепнул: - Кофе дашь? - Только растворимый, - тоже шепотом отозвалась я. Мы прошли на кухню, где приятель получил не только чашку "Нескафе", но и два яйца с куском колбасы. - Кто это у вас еще поселился? - поинтересовался Юрка, поспешно глотая завтрак. - Ты вчера не понял? Кристина, моя племянница. - Нет, я про другую. На диване кто спит? - Вера, тоже родственница. - Ясно, - буркнул Юрка и начал искать сигареты. Я подождала, пока он закурит, и спросила: - Юрасик, можешь сделать доброе дело? - Смотря какое, - осторожно ответил майор. - Если опять гроб выносить, то ни за что! Недавно в четвертом подъезде умерла девяностопятилетняя Анна Семеновна. Родственников у старушки кот наплакал, и всем им далеко за восемьдесят. Этакий цветник из божьих одуванчиков. Мы с Томочкой взялись помочь при организации похорон - испекли блины, сварили кутью, накрошили "Оливье". Оказалось, что выносить домовину некому, собрались на похороны только крайне пожилые люди. |
