Миша на секунду оторвался от видоискателя, повернулся и хмыкнул не без восторга.

— Что это за убийство?

— Я убил торговца оружием по прозвищу Рыба и его личную охрану. Правда, нас там было четверо, но… Кто будет разбираться, если не поднимется шумиха в прессе.

— Вы действительно его убили? — спросила Вероника, чувствуя, как по спине ползут холодные мурашки.

— Его и троих охранников.

— За что?

— Не «за что», а «почему».

— И почему же?

— Таков был приказ Хоря. Я думаю, Рыба видел его. И охранники тоже. Взрывчатку и оружие нам достал именно Рыба.

— И после этого вы ушли?

— Нет, я ушел позже. Изначально никто из нас не был полностью посвящен в суть происходящего. Нас наняли для осуществления некоей «крутой» акции. Признаться честно, я сперва подумал, что это какая-нибудь мощная акция возмездия где-нибудь в «горячей точке», но потом… — Марафонец посмурнел. — Я убеждал себя, что все не так страшно, как кажется, но убийство врачей, пожарных, похищение ядерных мин… Словом, я ушел.

— Об убийстве пожарных вы не знали?

— Нет. Вся наша группа делится на подгруппы. Каждая выполняет свою задачу, и никто, кроме Хоря, не знает всего плана целиком.

— Но вы не причастны к убийству ни пожарного расчета, ни врачей?

Марафонец вздохнул.

— Если бы я это сделал, то уже не ушел бы. Некуда было бы. Да и незачем.

— Но вы могли бы это сделать? Если бы Хорь приказал?

Марафонец пожал плечами.

— Не знаю. Наверное, сделал бы.

— Ясно. И сколько, если не секрет, Хорь платит вам за «работу»?

— Да какой секрет! По миллиону на нос.

— Так мало?

— По миллиону баксов.

— Ого! — Миша, не отрываясь от камеры, присвистнул. — Недурственно. Да за такие бабки кто хочешь согласился бы.

— Ты тоже? — жестко спросил Марафонец.

— Нет. Я — нет.

— Ну вот видишь, значит, не кто хочешь. К тому же Хорю были нужны профессионалы определенного рода.

— А как вы попали к нему? — поинтересовалась Вероника.

— Он сам меня нашел. Так сложилось.

— И вы сразу согласились?

— Сразу. Без жилья, без жратвы. Я дошел. Еще немного — и сорвался бы. — Марафонец подумал и пояснил: — Наш отряд расформировали, и я вернулся домой. Кроме как воевать, ничего не умею. Подался в частную охрану, но… Так уж вышло, подставили меня серьезно. Не ментам. Бандитам. Это хуже. Словом, остался без квартиры, без денег, без всего. Попробовал права покачать, да это только в кино один в поле воин, а в жизни… Хорошо, жив остался. Промаялся год, ну а тут эта работа подвернулась.

— Могли бы в армию пойти.

— Пробовал. Но там ждут прописанных. Им бомжи не нужны. Я ведь сам из Новгорода, там в этом смысле болото. Приятель посоветовал сюда ехать. Сказал: здесь можно нелегалом вербануться в какую-нибудь «духовку». Вот и вербанулся…

— Ника! — громко позвал Миша. — Они начинают!

Вероника шагнула к высокой витрине.

— Зал виден?

— Плохо. Солнце мешает.

— Ладно, снимай. Озвучим потом. И постарайся крупным планом держать.

— Нет проблем. — Миша присел на корточки. — Так лучше будет, — пояснил он, не отрывая взгляда от видоискателя.