Утром 15 июня 1770 года командующий Первой армией отрядил генерал-квартирмейстера Боура для рекогносцировки турецких позиций урочища Рябая Могила. Доклад был неутешителен. Впереди войск, преграждая им путь, протекал болотистый ручей, далее располагались крутые высоты, занятые неприятелем.

– Наступление невозможно! – сделал вывод об увиденном Боур. – Ибо неприятель помимо прочих препятствий вознамеривается воздвигнуть еще и сильный ретраншемент и уже устанавливает на оном четыре десятка пушек! Румянцев в задумчивости покачал головой:

– Едино возможный путь наш – нанесение удара решительного по флотам. Нападение и успех возможны. Атаку назначаю на два часа пополуночи!

Командующий мог рассчитывать только на внезапность нападения, и это ему удалось.

Атака производилась скрытно. Оставив в лагере бивачные костры, Румянцев к рассвету уже завершил двусторонний охват противника. В утреннее небо взвились три ракеты. Ударили барабаны. Корпус Боура атаковал турецкий ретраншемент «в лицо». Генерал Репнин наносил удар слева. Командующему доложили:

– Турецкие и татарские обозы под охраной спешно двинулись назад!

Сидевший на разостланной конской попоне Румянцев сразу оживился:

– Хорошо! Значит, неприятель сомнение в своем успехе имеет великое! Нам же надобно его в том еще боле утвердить! – Он обернулся к толпившимся поодаль адъютантам. – Скакать немедля по корпусам и передавать мой ордер об усилении натиска!

Желая перехватить инициативу, турки бросили вперед свою конницу. Размахивая кривым саблями, лихие наездники попытались опрокинуть пешие каре. Навстречу им понеслись русские гусарские полки: Ахтырский, Харьковский и Сербский. В скоротечной, но жестокой рубке противник был обращен в бегство. Часть татар во главе с сыном крымского хана Дели Султан-Керимом, засев в одном из близлежащих оврагов, пыталась отстреливаться, но была быстро перебита кавалеристами генерала Подгоричани. Бежавших преследовали кирасиры и карабинеры генерала Салтыкова. А пехота уже взбиралась на ретраншемент. В тыл неприятелю целил «летучий отряд» Григория Потемкина. Теперь уже побежали все… – Посчитать потери! – распорядился Румянцев. – Семнадцать человек! – доложили ему.

Армия продолжила свой поход, не давая опомниться неприятелю, Румянцев гнал его вдоль левого берега Прута к Дунаю.

После сражения Румянцев направил отряд Потемкина для наблюдения за отступающим противником. Вскоре между течениями рек Прут и Ларга авангарды Первой армии обнаружили неприятельский лагерь. Чтобы не дать всем этим отступавшим и пришедшим из Молдавии войскам соединиться с главными силами визиря, Румянцев решил немедленно атаковать их.

Подошли к переправе через речку Серет. Разыгралась непогода: поднялся ветер, небо стало темным от набежавших туч. Солдаты заволновались, видя в этом недобрый знак. Отважные ободряли оробевших.

Подъехав к наскоро разбитой палатке, Румянцев соскочил с лошади и принялся расхаживать взад-вперед, разминая затекшие ноги.

С холма к нему в бешеном аллюре летел посыльный офицер.

– Ваше превосходительство! Только что на передовых форпостах ранен пикой и пленен татарами майор Зорич! – глотая слова, доложил он.

Секунд-майор Зорич был любимцем всей армии и по праву считался одним из храбрейших и дерзких партизан…

– Попытайтесь отбить или обменять на кого-нибудь из пленных знатных татар! – ответил командующий. – Да торопитесь, татары ждать особо не будут.