Русские в городе долго не задерживались. Орлов не без основания боялся морового поветрия. Палубы кораблей по этой причине ежечасно мылись, помещения окуривались древесным углем. Всем было велено пить воду пополам с дегтем, а платье пропитывать оливковым маслом.

Едва последние солдаты покинули Чесму, как на ближайших холмах замаячили всадники. На следующий день турки робко вступили в город. А там уже вовсю гуляла чума…

Некоторое время эскадра еще стояла подле бухты, приводя себя в порядок. Но ветер доносил из Чесмы такой нестерпимый смрад разлагавшихся тел, что корабли пришлось отвести мористее.

А перед самым уходом прощальный подарок султана – два рагузских транспорта, доверху груженных провизией для флота из Константинополя. Опоздали транспорта, не в те руки попали!*

28 июня российские корабли подняли паруса. Теперь перед эскадрой стояли иные задачи. Курс был проложен на Дарданеллы!

ЧАСТЬ ПЯТАЯ Эхо Чесмы

Глава первая

«Был…»

До российской столицы известие о победе при Чесме дошло не скоро. Вначале было получено краткое сообщение от посланника на Мальте. Подробности там отсутствовали, но главное было ясно: произошло генеральное сражение, в котором русский флот наголову разгромил неприятеля.

Из письма Екатерины II Панину в сентябре 1770 года: «Лишь встала с постели, мне отдали Ваше второе письмо с приятными из Архипелага предвестиями, а не известиями еще, ибо сказывают одни, что взяты Дарданеллы, а другие, что флот турецкий паки сожжен. Но есть ли бы выбирать, то Дарданеллы лучше возьму, ибо сие нас приближает к месту ближайшего мирнаго конгресса».

От самой эскадры с донесением послали князя Юрия Долгорукого. Попутным судном он добрался до Ливорно, оттуда посуху – в Россию. Лишь поздней осенью прибыл князь в Санкт-Петербург.

Императрица пожелала увидеть вестника славной победы немедля. Принимала его прямо у карточного столика, где только что, коротая время, проиграла подряд несколько партий дураковатому прусскому принцу Генриху. Разговор состоялся недолгий. Екатерина спешила отыграться. На прощание вручила она Долгорукому Георгиевский крест 3-го класса.

– Сей крест тебе уже послан, но, видно, не дошел до тебя! Поэтому я его тебе сама и возлагаю!

Из первичной росписи императрицы Екатерины II о награждениях за Чесменскую победу: «Объявить им награждения: гр. А. Орлову кавалерию Св.Георгия первого класса и кайзер-флаг пока жив, чтоб мог поднять на наших кораблях и употребить в своем гербе, графу Федору Орлову – второго класса, адмиралу (т.е. Спиридову. – В. Ш.) деревня, контр-адмиралу Грейгу – третьего класса Георгия, тоже и князю Юрию Долгорукому. Всем командам брандеров – четвертый класс Георгиевский, всем морским и сухопутным на судах, в действительной драке находившимся, медали на синей ленточке, корабельным командирам же тех кораблей Георгия четвертого класса».

Затем передумав, императрица осыпала Алексея Орлова целым дождем наград. Дадены ему были: Георгиевский крест наивысшего, 1-го класса, усыпанная алмазами шпага, шестьдесят тысяч рублей, титул графа Чесменского, единоличное право поднимать на всех кораблях российского флота кейзер-флаг и фамильный герб с изображением того же кейзер-флага. Екатерина писала Орлову восторженно:

«Блистая в свете не мнимым блеском, флот наш… нанес сей раз наичувствительный удар оттоманской гордости… Сия победа приобрела отменную славу и честь… лаврами покрылась и вся находящаяся при Вас эскадра».

Помимо официальных наград Екатерина одарила Орлова еще и личными подарками, которые еще раз подчеркнули ее особое расположение к Чесменскому победителю. В своем письме к графу она писала: «Граф Алексей Григорьевич! Как скоро услышала я, что у вас пропал перстень с моим портретом в чесменскую баталию (тот самый, который Орлов в порыве бешенства выбросил за борт.