Солнцедарительница подалась вперед.

— Рада слышать, что ты так уверен в себе. Ты не представляешь, каково мне жить здесь, следя за бесконечными переговорами и торговлей. Империи нужна сила. На шести планетах вспыхнули мятежи. То тут, то там возникают религиозные культы, отнимая у Люмина паству.

— И что же?

— Императора нельзя низложить военным выступлением. Даже если подкупить Изначальную Гвардию, Стрелки дадут нападающим достойный отпор.

— Значит, нужно подкупить Стрелков.

— Бесполезно. Их верность императору нерушима.

Мандро Та вскинул руки.

— Коли так, к чему все эти разговоры? Между прочим, Стрелки однажды подняли мятеж. Гвардия — ни разу.

— «Ни разу» значит «в прошлом». А мы говорим о будущем. Выслушай меня. На Паро зреет недовольство. Принц Кейси после Дня Памяти возвращается домой. Уже сейчас кое-кто из мятежников вслух утверждает, будто бы именно он отстранит от власти своего брата, и под его руководством Паро станет первой независимой планетой в Галактике.

— Ты уверена?

Женщина ответила ему взглядом, исполненным такого оскорбленного высокомерия, что Мандро отпрянул и прижался к спинке скамьи.

— У Люмина длинные руки. Как тебе известно, подавление мятежей заставляет императора наращивать свое военное присутствие на планетах. Если найдутся добровольцы, он будет только счастлив — до такой степени, что в случае необходимости выступить против заговорщиков на Паро, он пойдет даже на совместную операцию.

Мандро Та смотрел на Солнцедарительницу с нескрываемым подозрением.

— Судьбы Люмина и Паро интересуют меня только в связи с процессом превращения графита в алмазы. Ты видела хотя бы один искусственный алмаз?

— В твоих словах мне чудится ересь, тиран.

По лицу Та заходили желваки. Женщина нехотя сунула руку в разрез своего платья, вынула моток блестящего материала и склонилась над ним, будто скрывая от постороннего взгляда. Поманив Мандро Та пальцем, она прошептала:

— Видишь это волокно? — Она аккуратно развернула нить. Уловив благоговение в ее взгляде, тиран язвительно улыбнулся. Не замечая его насмешки, Солнцедарительница продолжала: — Оно в десять раз тоньше человеческого волоса. Это нить и вместе с тем чистейший алмаз с безупречной атомной структурой.

Та пренебрежительно поморщился. Нить было трудно разглядеть. А алмазы, как известно, сияют волшебным блеском. Их место в коронах, перстнях и других украшениях. Они творят настоящие чудеса со светом — не то что эта тонкая паутинка. Он уже открыл рот, чтобы излить неудовольствие, но женщина, все еще погруженная в свои мысли, остановила его:

— Алмазы делают многие. Наши жрецы разработали методику синтеза кристаллов при помощи концентрированного лазерного излучения. Давление на поверхности графита разогревает его буквально до температур термоядерной реакции. Варьируя количество исходного вещества и интенсивность излучения, мы сможем получать алмазы невиданных прежде размеров и форм.

Та сложил ладони пригоршней:

— Мне нужны два кристалла. Вот таких. Для короны.

Солнцедарительница фыркнула и презрительно улыбнулась.

— Два? У тебя их будут десятки, тиран. Но это мелочь. Мы будем изготавливать лазерные линзы невероятной прочности, способные выдерживать чудовищные потоки энергии. Показатель светопреломления алмаза дает нам возможность многократно повысить пропускную способность оптоволоконных линий. Расширив сферу применения волокна при производстве компьютеров, мы уменьшим их размеры примерно. И, что самое главное, мы будем выпускать алмазные нити.