Даже Мари опешила. Хаджими был грубым, что было непохоже на него. В предыдущих встречах Мари с мастером клинка он относился к ней с полным уважением.

Тогда она поняла. Хаджими по-своему испытывал ее брата. Мари не была уверена, что видела необходимость, но понимала, что видит ситуацию иначе, чем он. Хаджими был хранителем всех клинков. Если они собирались вступить в союз с каким-либо лордом, соглашение должно было идти глубже условий. Хаджими должен был знать, с каким человеком имеет дело. Мари знала, что эти двое не встречались много лет. Вот почему он продолжал давить.

Хироми выглядел так, будто собирался выйти из комнаты, но в последний момент передумал.

— Хорошо. Я пришел предложить условия союза между клинками и моим домом. Я понимаю, что такое предложение необычно, но время требует этого. Только вместе мы сможем остановить войну, которая угрожает нашему Королевству.

Хаджими кивнул.

— Действительно благородные слова. Каковы ваши условия?

Мари прищурилась, внимательно изучая Хаджими. Он казался не таким человеком, какого она помнила. Насколько его поведение было испытанием для ее брата, и насколько он был утомлен бесконечной осадой ненависти, направленной на клинки? Его каменное лицо ничего не выдавало. Был ли он уже в союзе с другим домом?

Хироми обрисовал в общих чертах свои условия.

— Я предлагаю союз сил между клинками и домом Кита. Хотя это беспрецедентно, ситуация такая же. Чтобы решить возможные проблемы, это соглашение будет действовать только до тех пор, пока я не буду официально признан новым королем, и тогда мы заключим новое соглашение между Королевством и клинками.

Хироми сделал паузу, изучая бесстрастные лица совета.

— Хотя я не знаю, какую форму примет это окончательное соглашение, я готов рассмотреть вопрос о возврате многих прав, которые когда-то были отняты у клинков.

Это было предметом спора между братом и сестрой. В пути Мари утверждала, что необходима совершенно новая система, но он не хотел этого слушать. Хироми был готов проявить щедрость, но он не хотел думать о переделке системы, которая так долго работала хорошо.

Хаджими выглядел недоверчиво, но позволил Хироми продолжать до конца. Когда ее брат закончил, первый вопрос Хаджими был трудным:

— А что насчет переписи?

Это вызвало худший спор между братом и сестрой. Из разговоров с клинками Мари знала, как сильно они ненавидели перепись. Но для ее брата избавление от переписи было равносильно отказу от последней линии обороны.

Суть проблемы заключалась в характере проведения переписи. Подсчет жителей Королевства велся почти столько же, сколько велись записи, но при переписи жителей учитывались только семьи, а не отдельные лица. После Двух водопадов король Масаки решил, что клинки были слишком опасны, чтобы их не считать по отдельности. Каждый клинок должен был быть зарегистрирован, и, если они основали постоянное жилище за пределами Звездопада, они должны были сообщить об этом местным властям или быть казненными за измену.

Хироми не поддавался.

— Она останется на месте. В том, чтобы быть подсчитанным, нет ничего плохого.

Хаджими возразил:

— В подсчете есть опасность. Отмена требований переписи будет означать для меня, что вы доверяете клинкам, а не просто стремитесь использовать нас в качестве силы.

Ответ Хироми был слабым:

— Дело не в доверии. Речь идет о планировании и знании того, какие ресурсы доступны и какие ресурсы нужно сделать доступными.

Мари поморщилась. Хаджими не понравится, если о нем будут думать как о ресурсе. Все в комнате знали, что перепись — это вопрос доверия.

Хаджими заговорил медленно, осторожно подбирая слова:

— В нынешнем виде вы не можете привести убедительных аргументов.