Мари не была убеждена.

— Если это единственный аргумент, я не могу согласиться. Возможно, ты по какой-то причине не чувствуешь себя достойным. Но я путешествую с тобой уже несколько месяцев. Я видела, как ты тренируешься, и видела, как ты убиваешь. Если кто и знает твое сердце и характер, так это я. Я никому больше не могу доверить тех клинков.

Коджи начал злиться. Мари всегда будет Мари, и именно эта последовательность была одной из причин, по которой он служил ей своим мечом. Но у этой черты были недостатки.

— Это еще не все, Мари.

Она выжидающе смотрела на него, и на мгновение он почти сказал ей, что убил ее брата и короля. Но когда он посмотрел ей в глаза, он увидел только доброту и доверие.

— Есть разница между хорошим воином или даже хорошим человеком и хорошим командиром. Я знаю, что я хороший воин. Есть те, кто лучше, но их немного. Но я не лидер клинков. Я не разбираюсь в стратегии боя, и у меня едва ли хватит харизмы, чтобы держать клинки в узде. Самая большая услуга, которую я могу вам предложить, — это моя способность убивать, а не моя способность вести.

Он не знал, его аргумент или тон голоса не дали Мари спорить. Она разглядывала его, и Коджи боялся, что она увидит тьму его прошлого в его сердце. Долгое время она ничего не говорила.

Когда она заговорила, ее голос был мягким, но сильным:

— Ты уверен в этом?

— Абсолютно.

Коджи слышал, как палатка Мари хлопала на ветру, но смотрел только на нее, гадал, что она решит.

— Хорошо. Я не хотела бы принимать такое решение, но доверяю тебе жизнью, Коджи, и если ты уверен, я заменю тебя.

Коджи низко поклонился Мари и ушел, радуясь, что его слова принял, боясь, что он мог сломать дух Мари.

Через несколько дней время пришло. Коджи был готов. После добровольного понижения в должности его статус был необычным. Поскольку Мари по-прежнему считала его личным стражем, его по-прежнему приглашали на собрания командиров, и список его задач, казалось, рос с каждым днем. Командир или нет, но Мари доверяла ему, а значит, дел было больше.

Когда Мари объявила, что его заменяют, на него бросали много любопытных взглядов. Из трех командиров Коджи многие считали фаворитом. Мари сказала, что он попросил о переводе. Какими бы любопытными они ни были, никто из командиров не стал спрашивать, и Коджи не рассказывал подробности.

Коджи присоединился к остальным клинкам. С одной стороны, это все еще было небольшое собрание. Клинков было меньше двухсот, и, когда они прижались друг к другу от холода, они не заняли много места. Кто-то нашел повозку, и Мари забралась на нее, чтобы поговорить со своей группой.

Несмотря на то, что их количество не было впечатляющим, их возможности были огромными. Коджи пытался вспомнить свою историю, но он не думал, что большая сила клинков когда-либо была собрана за пределами специальных фестивалей в Звездопаде.

Мари разговаривала с Джуном возле фургона, и пока они ждали, несколько клинков возле Коджи боролись за его внимание. Ситуация была ужасной, но настроение в лагере было странно бодрым. Дни были наполнены охотой, тренировками и кострами, которые длились до поздней ночи. Судя по звукам, которые Коджи слышал каждую ночь, пока он засыпал, немало клинков разбилось на пары, пока они ждали, когда собрание станет официальным.

Клинок рядом с ним, даже моложе его, заговорщицки заговорил с ним:

— Коджи, я знаю, что ты можешь поговорить с Мари, когда захочешь. Может, ты сможешь убедить ее провести собрание и в следующем году?

Коджи тихо рассмеялся. Честно говоря, он был бы не против еще одного сборища. Было приятно находиться в компании клинков, приносить пользу Королевству. Его по-прежнему преследовали его демоны, но его дни были счастливыми.

— Попробую. Я могу говорить, но она не всегда меня слушается!

Другой клинок собирался рассмеяться, но стал серьезным, когда Мари поднялась на повозку.