— Извиняюсь, — проговорил мужичок, глядя мимо Маркиза, — вы чего-нибудь надумали?

— Это вы мне? — поинтересовался Леня.

— Вам, вам! — подтвердил мужичок, пытаясь сконцентрировать взгляд на собеседнике. — Надумали чего-нибудь покупать?

— Вообще-то да, вот телевизор приглядел, — Леня показал на огромный жидкокристаллический аппарат. — А что, разве вы продавец?

— Да нет, не совсем. Скидку хотите?

— Скидку? — Маркиз сделал вид, что раздумывает. — А на каких условиях?

— Известно, на каких — по-честному, по-братски. Как в одной песне пели: тебе половина и мне половина.

— А сколько процентов? — продолжал расспрашивать Леня.

— Пять, — с некоторой печалью ответил предприимчивый собеседник.

— Пять маловато, — поскучнел Леня, — вот если бы десять… Десять было бы хорошо!

— Была у меня карта на десять процентов, — вздохнул мужичок. — Но телевизор дорогой, пять процентов — тоже деньги. Так что, по рукам?

Он вытянул руку. Леня схватил его за запястье и проговорил совсем другим, суровым начальственным голосом:

— Капитан Несгибайло, отдел по борьбе с экономическими преступлениями.

— Какой такой отдел? — заверещал Кеша. — Знать ничего не знаю! Никакого такого отдела…

— Лучше колись, Кеша. — Маркиз мрачно свел брови к переносице. — Содействие следствию будет учтено органами правосудия.

— Да что я такого сделал? — причитал несчастный. — Подумаешь, скидочка! Это ж разве преступление? Они сами эти карты раздают!

— Меня не нужно уговаривать! — Леня подталкивал «задержанного» к выходу. — Вот если будешь сотрудничать со следствием, тогда другое дело.

— Сотрудничать? — До Кеши наконец дошло. — А это как? Что значит «сотрудничать»?

— Расскажи все, что знаешь о дисконтной карте номер… — Леня зачитал по бумажке данные злополучной карты. — И следствие, так и быть, учтет твое чистосердечное признание.

— А че я о ней знаю? — захныкал Кеша. — Я о ней ваще ниче не знаю! Нет у меня больше той карточки! — Он горестно потупился.

— Значит, не хотим сотрудничать со следствием, — констатировал Маркиз. — Что ж, так и запишем.

— Почему это не хотим? Очень даже хотим! — заскулил Кеша. — Только у меня ее украли!

— Где украли? Кто украл? При каких конкретно обстоятельствах?

— Кто ж его знает? Не пойман — не вор! А насчет обстоятельств… Ехал я в набитом автобусе, и со всех сторон были сплошные обстоятельства. Прямо-таки обстояли меня граждане пассажиры так, что вдохнуть получалось через раз. И тут чувствую, не иначе кто в карман лезет. Хотел за руку схватить, да какое там — и пошелохнуться не вышло. Хотел повернуться, а только где уж тут! Только когда возле метро публика рассосалась, я смог собственный карман проинспектировать и убедиться, что кошелек из него отбыл в неизвестном направлении. И денег не так много было, рубля примерно пятьдесят четыре с полтиной, а вот карточку эту жалко.