Добавил:

— Такой вариант мне нравится больше прежнего.

Надя вновь одарила меня улыбкой — совсем детской, счастливой. Поцеловала меня в щёку, будто я не просто одобрил её изменения рисунка, а поставил ей высшую оценку на экзамене дизайнерского мастерства. Протянула мне исчирканный карандашом лист бумаги.

— Держи, — сказала она.

Надя вернула мне рисунок. И рванула к шкафу. Она решительно распахнула дверцы антресоли, встала на цыпочки. Я полюбовался её обтянутой тканью халата фигурой. Одобрительно хмыкнул. В очередной раз пожалел, что не познакомлю Иванову со своим старшим сыном: тем, взрослым — не будущим (рождённым уже в новой реальности). Успокоил себя мыслью, что осчастливил красавицей невестой хотя бы папу. Подумал, что Виктор Солнцев получил очень даже симпатичную кандидатку в жёны. Отец в этой реальности женится на той, о ком мечтал ещё в школе… а не попадёт в тюрьму за чужое преступление.

Надя с десяток секунд пошарила в антресоли, вынула оттуда невзрачную дамскую сумочку бежевого цвета с логотипом олимпиады восьмидесятого года на боку. Я тут же вспомнил, где видел этот чудный шедевр советской лёгкой промышленности: среди подарков, которые получила Иванова на день рождения. Тогда я удостоил эту сумку лишь мимолётного равнодушного взгляда (моё внимание переманили другие подарки). Не заинтересовался я нею и сейчас (подумал, что на Зоином плече такая смотрелась бы убого). Надя повернулась к свету — осмотрела свою находку. Одобрительно кивнула и вернулась ко мне.

— Как тебе такой рюкзачок? — спросила она.

Я с недоумением уставился на олимпийские кольца: не ассоциировались они у меня с «французским брендом». Да фасон сумки «оставлял желать лучшего» — это мягко говоря. Единственное, что приглянулось мне в Надиной находке — это цвет и качество материала.

Так я Ивановой и заявил.

Надежда Сергеевна усмехнулась.

— А если вот с этим сравнить? — сказала она.

Накрыла ладонью верхнюю треть моего карандашного рисунка. Другой рукой указала на сумку с олимпийской символикой, которая на удивление походила на нижнюю часть изображённого на бумаге рюкзака. Я хмыкнул от удивления, приподнял брови.

— Ты хочешь переделать в рюкзак для Зои свой подарок? — спросил я.

Надя пожала плечами.

— Нужно же его как-то использовать, — сказала она. — Эта старомодная штуковина, конечно, не выглядит детским рюкзаком. Но если бы у меня была ещё одна такая же… или другого цвета, то я бы их запросто превратила в приличный подарок для Зои.

Надежда Сергеевна ткнула в бок сумки пальцем.

— От второго подобного экземпляра мне понадобится вот эта часть, — продолжила она. — И ручки тоже — для второй лямки. Молнии отпорю, соединю обе части. Заменим подклад. Лоскутки с рисунками тоже срежу. Сделаем вместо них аппликацию с вышивкой этого твоего Диора.

Мишина мама развела руками, сказала:

— Вещица получится в точности, как на твоём рисунке. Горловину накроем. Вышивка будет хорошо смотреться вот на этом месте; или вот тут. Учебники здесь поместятся. И длину лямок легко можно будет настроить. Всё, как ты и хотел. Моей невестке понравится!

Надежда Сергеевна испуганно пискнула, прижала руку ко рту.