Глаза Дашки блеснули.

– Если, – щелкнула она пальцами, – эта информация где-то хранится.

– Разумеется, – вздохнул я. – Поехали: супермент ждет.

В дверь позвонили. Кого черт принес?

У порога стоял Илья. Он улыбался, и в бороде его серебрились дождевые капли. Под мышкой левой руки Илья сжимал папку с уравнениями, а правая рука… С правой дело обстояло интересней: за нее цеплялась Дашкина двойница. На ней потрясно сидело «вчерашнее» зеленое платье, и в волосах – ни дождинки. Именно эта мелкая деталь сразу меня убедила, что Илюша перед нами самый натуральный, никакой не двойник. А то, ей-богу, свихнуться впору. Ситуацию на сей раз я контролировал.

– Глянь, – толкнул я Дарью, – вот проекция на три мозга одновременно. Право, я восхищен.

Дашка не отреагировала, так как самозабвенно таращилась на свою двойницу. Еще бы, она видела ее впервые. А натуральный наш Гольдберг, знавший о двойниках лишь в теоретическом плане, был, что называется, в полном отпаде. Он зыркал на Дашку-в-джинсах и на Дашку-в-платье, затем – в обратном порядке, однако рухнувший здравый смысл восстанавливаться не желал.

У двойницы, очевидно, тоже возникли проблемы. Где она подцепила Илью и какой сюжет с ним разыгрывала – не суть важно. Главное то, что Внушатель, похоже, нервничал все сильнее. То ли он чего-то не учел, то ли переоценил свою энергетику, но фантом в облике Дарьи приоткрыл вдруг рот и мелко задрожал.

Тут я ехидно сымпровизировал:

Этот экспромт, как ни странно, тотчас завершил затянувшуюся интермедию.

– Да уж! – фыркнула Дашка.

А Илья, разобравшись, наконец, с кем сидел за партой, шарахнулся от двойницы, как черт от ладана.

Сама же двойница, вероятно, в отместку за невежливое обращение, разыграла перед нами мистический триллер. Пронзительно завизжав, она затопала ногами. При этом изо рта у нее поползли клыки, глаза пожелтели, а зрачки стали вертикальными. Пальцы скрючились, ногти превратились в когти, уши заострились, – словом, все по полной программе. Внушатель, безусловно, был гений, но при этом глупец и пошляк.

Жена моя, однако, со школьным своим другом, что называется, подпали под обаяние. Дашка в ужасе вцепилась в мою руку, а Илья, перевалившись через порог, повис на моем плече. Прямо как дети малые.

Глядя в кошачьи зрачки фантома, я пообещал:

– Поймаю, дядя, не спрячешься. – И гаркнул: – А ну, брысь!

На «дядю», похоже, подействовало. Превратившаяся в монстра Дашкина двойница, взвизгнув напоследок, истончилась и растаяла. Держа на себе Илью и Дарью, я захлопнул дверь ногой.

– Ну-ну, ребята, – пробормотал я. – Вы ж и не такое видали. Черного и Белого призраков, актрису, оборачивавшуюся пантерой…

– Это когда было! – буркнула Дашка.

– Пяти месяцев не прошло.

Илья подал, наконец, голос:

– Мы уже забыли эти ужастики.

– Забыли – ну и молодцы. – Я метнулся на кухню, к окну.

Черт возьми, ну конечно! Сквозь штриховку дождя я разглядел отъезжающее желтое такси. Пора бы с ним разобраться. Ей-богу, пора.

Илья и Дашка вошли следом за мной. Илья проворчал, плюхаясь на табурет:

– Ни фига себе хохмы. Средь бела дня, главное.

– Минералки налить? – предложила Дашка.

– Видал я вашу минералку.

– Может, поешь?

– Видал я вашу еду. Приходишь, блин, поработать…

– Работать, боюсь, тебе не придется. – Я взглянул на часы.