Ему также сказали, что человек из дома напротив, возможно вооружен и очень опасен и что арест его планируется на ближайшее время.

– Где‑то без четверти девять, то есть через десять минут, я должен выехать на работу. Около десяти моя жена Люсинда отводит Саманту в детский сад. Потом она делает покупки, около полудня забирает Саманту и возвращается домой. Пешком. Я приезжаю с работы около шести тридцати. На машине, конечно.

– Я бы советовал вам взять сегодня выходной, – сказал Престон. – Позвоните в контору и скажите, что плохо себя чувствуете. Уйдете из дома как обычно. В конце улицы, там, где выезд из поселка на Белстед‑роуд, вас встретит полицейская машина.

– А как же моя жена и ребенок?

– Миссис Адриан подождет здесь до того времени, когда обычно отправляется за покупками, затем уйдет из дома с Самантой и с корзиной для покупок и присоединится к вам. Вы куда‑нибудь можете уехать на день?

– В Феликстоу живет моя мать, – сказала миссис Адриан, явно нервничая.

– Не могли бы вы навестить ее сегодня? Может быть, даже переночевать у нее?

– А как же дом?

– Я вас заверяю, мистер Адриан, с ним ничего не случится, – бодро пообещал Престон, утаив от хозяев возможность его полного разрушения, если что‑то пойдет не так, как задумано. – Я прошу разрешения воспользоваться вашим жильем в качестве наблюдательного пункта для себя и моих коллег. Мы придем и уйдем через заднюю дверь. Мы ничего здесь не тронем.

– Как ты думаешь, дорогая? – обратился мистер Адриан к жене.

Она согласно кивнула.

– Я только хочу забрать отсюда Саманту, – сказала она.

– Через час, обещаю вам, – ответил Престон. – Мистер Росс из дома напротив не спал всю ночь, мы за ним следили. Вероятно, сейчас он спит. В любом случае, полиция не начнет действовать до полудня, а может быть, и до вечера.

– Хорошо, – сказал Адриан, – мы все сделаем.

Он позвонил на работу и сказался больным, без четверти девять он уехал на машине из дома. Из окна спальни на втором этаже Петровский видел, как он уехал. Русский собирался немного вздремнуть. На улице было все как обычно. Адриан всегда уезжал на работу в это время.

Престон заметил, что позади дома 9 был пустырь. Он вызвал Гарри Буркиншоу и Барни, которые вошли через заднюю дверь, кивнули смущенной миссис Адриан и поднялись наверх в спальню, чтобы приступить к своей обычной работе – наблюдению. Джинджер нашел холм за четверть мили отсюда, откуда он мог видеть и устье Оруэлл с доками, и поселок внизу. С помощью бинокля он мог следить за задним двориком дома 12 в Черрихейз‑клоуз.

– Он примыкает к садику дома в Брэкенхейз, – сообщил он Престону по радио. – Ни в доме, ни в саду никого не видно; все окна закрыты, что странно для такой погоды.

– Продолжай наблюдение, – распорядился Престон. – Я буду здесь. Если придется выйти, меня заменит Гарри.

Через час миссис Адриан с дочерью спокойно вышли из дома и пошли прочь.

Тем временем в городе шли приготовления. Главный констебль, который до назначения на этот пост служил в патрульно‑постовой службе, передал руководство предстоящей операцией своему заместителю по уголовным делам главному суперинтенданту Питеру Лоу.

Лоу направил своих детективов в городскую ратушу, где те выяснили в налоговом отделе, что искомый дом принадлежит некоему мистеру Джонсону, но налоговые ведомости на него следует отсылать в фирму по аренде недвижимости «Оксборроу». Позвонив в фирму, они узнали, что сам мистер Джонсон сейчас находится в Саудовской Аравии, а дом на время его отсутствия сдан мистеру Джеймсу Дункану Россу. Вторую фотографию Росса, или же Тимоти Донелли на улице Дамаска, предъявили в «Оксборроу», где по ней опознали человека, снявшего дом.