Некоторые из сидящих за столом закивали в знак согласия.

– Хотите спровоцировать его? – задумчиво проговорил сэр Бернард Хеммингс. – Как ты думаешь, Найджел?

– Мне нравится эта идея. Как это сделать, Перри?

Сэр Перри Джонс поджал губы.

– Это проще, чем вы думаете, – сказал, он. – Когда я был в Америке, мы обсуждали вопрос, о котором я пока официально не сообщил. Дело в том, что, возможно, нам придется увеличить запасы топлива и оборудования на острове Вознесения для ядерных подводных лодок. Американцы в этом очень заинтересованы и предложили поделить расходы, если им тоже будет предоставлено право участия. Если договоримся, нашим подводным лодкам не придется возвращаться для заправки в Феслейн, в Норфолк, где идут бесконечные демонстрации протеста. Я полагаю, что мог бы подготовить по этому вопросу строго конфиденциальную записку и передать ее четырем‑пяти коллегам из руководства, включая Беренсона.

– В обычных условиях бумага такого рода попала бы в руки Беренсона? – спросил сэр Педди Стрикленд.

– Разумеется, – ответил Джонс, – он – заместитель начальника по оборонному обеспечению и занимается проблемами ядерных вооружений. Он получил бы такую бумагу вместе с тремя или четырьмя чиновниками. Несколько копий разошлись бы для консультаций с коллегами. Затем бы вернулись и были бы уничтожены. Оригиналы возвращаются лично мне в руки.

Все согласились. Бумага по острову Вознесения попадет к Джорджу Беренсону во вторник.

Когда они выходили из канцелярии кабинета, сэр Найджел Ирвин пригласил сэра Бернарда Хеммингса на обед.

– Хороший парень этот Престон, – сказал Ирвин, – мне он симпатичен. Он достаточно предан тебе?

– У меня нет причин думать иначе, – ответил сэр Бернард с удивлением.

– Это многое объясняет, – сказал загадочно Ирвин.

* * *

Воскресенье, 22‑го, премьер‑министр проводила в своей официальной загородной резиденции Чекерс графства Букингемшир. В обстановке полной секретности она пригласила трех своих ближайших советников и председателя партии на встречу.

То, что она им сообщила, дало пищу для размышлений. В июне исполнится четыре года второго срока ее пребывания у власти. Она была полна решимости в третий раз бороться за победу на выборах. Экономические прогнозы предсказывали спад осенью. Могли начаться забастовки. Она хотела избежать повторения тревожной зимы 1978 года, когда волна забастовок подорвала авторитет лейбористского правительства и привела его к отставке в мае 1979 года.

К тому же двадцать процентов голосов, согласно последнему опросу общественного мнения, были отданы альянсу социал‑демократов и либералов, тридцать семь получили лейбористы благодаря провозглашению ими новой политики единства и умеренности. Таким образом, они уступали консерваторам лишь шесть процентов. И разрыв все уменьшался. Короче, она хотела провести досрочные выборы в июне без лишних колебаний подобных тем, что предшествовали аналогичному решению в 1983 году. Она хотела объявить о выборах внезапно и провести предвыборную кампанию за три недели этим летом, а не в 1988 году или осенью 1987 года.

Она уже наметила дату – третий четверг июня и просила коллег не предавать пока ее решение огласке.

В понедельник сэр Найджел Ирвин тайно встретился с Андреевым. Встреча проходила в Хэмпстед‑хит. Люди Ирвина должны были удостовериться, что за Андреевым не следят контрразведчики советского посольства. Слежки не было. Дали отбой и британской спецслужбе, осуществляющей постоянный надзор за передвижениями советского дипломата.