– Лен, отправь одну машину за такси. Я знаю, что этого мало, если он выйдет из такси и пойдет пешком. Остальные пусть займутся кафе.

– Хорошо, – ответил Лен Стюарт.

Престону повезло. Беренсон доехал на такси прямо до своего клуба. «Но, – подумал он, – встреча со связником может быть и там».

Лен Стюарт просидел в кафе до закрытия. Ничего не произошло. Его попросили выйти, так как кафе закрывалось, и он вышел. Его группа видела, как все ушли, владелец выключил свет и запер кафе.

На Корк‑стрит Престон пытался установить прослушивание телефона в кафе и навести справки о владельце. Владельцем оказался синьор Бенотти, иммигрант из Неаполя, который за последние двадцать лет ни в чем не был замечен. К полуночи Престон установил прослушивание телефонов кафе и дома синьора Бенотти. Это не дало никаких результатов.

Престон провел бессонную ночь на Корк‑стрит. Группа «топтунов», сменившая Стюарта в восемь часов вечера, всю ночь следила за кафе и домом Бенотти. В девять утра в пятницу Бенотти пришел в кафе, а в десять открыл его. Лен Стюарт и его группа заступила в то же время. В одиннадцать Стюарт вышел на связь.

– У входной двери стоит небольшой фургончик, – сказал он Престону, – в него загружают пятикилограммовые коробки с мороженым. Похоже, что они доставляют мороженое по заказу на дом.

Престон пил уже двадцатую чашку ужасного кофе. Он очень хотел спать.

– Я знаю, – сказал он, – по телефону об этом говорили. Пусть двое твоих на машине следуют за фургоном. Запишите каждого заказчика мороженого.

– Тогда здесь остаюсь только я и двое в машине, – сказал Стюарт, – этого мало.

– Я попробую на конференции попросить еще одну группу, – сказал Престон.

Фургон по доставке мороженого в то утро побывал по двенадцати адресам – все в районе Сент‑Джонского леса. Два адреса были на Мэрлибон. Некоторые заказчики жили в многоквартирных домах, где «топтунам» было трудно оставаться незамеченными, но они записали все. Затем фургон вернулся в кафе. После обеда заказов не было.

– Не могли бы вы завезти список адресов на Корк‑стрит? – попросил Престон Стюарта.

В тот вечер Беренсону звонили четыре раза, один звонивший сказал, что ошибся номером. Сам Беренсон никуда не звонил. Все разговоры были записаны на пленку. В разговорах не было ничего подозрительного. Но Престон решил все равно их прослушать.

В субботу утром Престон сделал самое смелое предположение в своей жизни. Для его подтверждения он позвонил домой каждому из заказчиков мороженого, просив женщин, если они подходили к телефону, позвать мужей. Все разговоры он записал на магнитофон, взятый у службы технического обеспечения. Так как была суббота, он застал всех заказчиков, кроме одного.

Один голос показался ему чем‑то знакомым. Чем же? Акцентом? Где он мог слышать его раньше? Он проверил фамилию домовладельца, она ему была незнакома.

В неважном настроении он пообедал в кафе на Корк‑стрит. Когда он пил кофе, его осенило. Он поспешил обратно в офис и опять прослушал пленку. Возможно, сомнительно, но возможно…

В Скотленд‑Ярде, в великолепно оснащенном отделе криминалистики есть лаборатория по анализу голосов. К ее услугам прибегают, когда преступник, телефон которого прослушивался, отрицает, что голос на пленке принадлежит ему. МИ‑5, не имеющий такого оборудования, обращается в Скотленд‑Ярд для проведения подобных экспертиз.