Карнс остался стоять, опершись о стену и глядя на Боудри.

– У меня все было готово, – сказал он. – Я же выигрывал.

– У вас не было ни единого шанса, Карнс, – сказал Боудри. – Вы причинили зло слишком многим и оставили слишком много следов.

Карнс медленно соскользнул по стене, оставляя на ней кровавую полосу.

Боудри вытащил гильзу и перезарядил барабан. Он бросил револьвер в кобуру.

В комнату вбежала Карен.

– Ты в порядке, Чик? Ты не ранен?

– Я в порядке. Пошли отсюда!

Сидя на солнце напротив отеля, Боудри медленно расслаблялся. На минуту он закрыл глаза.

– Вам причитаются некоторые деньги, – сказал он Карен. – Мы продадим скот, и вы получите деньги, которые должен был получить ваш отец.

Чик открыл глаза и наклонился, положив руки на колени.

– На вашем месте я бы уехал отсюда, – предложил он. – Например, в Сан-Антонио. Здесь женщинам тяжело.

– Я думала купить немного скота и сама основать ранчо. Если бы я могла …

– Возьмите в помощь Эла Конвея. Хоть он и угнал в своей жизни несколько голов, но он парень честный и не будет обманывать женщину. Эл может помочь вам.

– Ну а я, – добавил он, – так и не научился жить с людьми. Большинство детей учатся жить с людьми, играя с другими детьми. У меня такого не было. Я ничейный. Я был чужаком у команчей и чужаком у своего народа, когда вернулся к нему. Я ничейный. Я – как этот мой никчемный конь. Поглядите на него. Вот вам пример зловредного существа, которое проводит время, греясь на солнышке у коновязи и выжидая момента, чтобы, лягнув, вышибить из вас дух. К тому же он кусается при первом удобном случае. Вы только поглядите на него! Безобразный, как смертный грех! Безобразный и снаружи, и изнутри, но знаете что? Он может обогнать зайца, а если он начнет скакать, то может продержаться весь день и всю ночь. Он может разжиреть на пустынной колючке, а седло какого-нибудь другого ковбоя для него, как торт со взбитыми сливками. Он может залезть на дерево, если ему вздумается или если вы его туда пошлете, и он может переплыть Тихий океан, если вдруг такое придет ему на ум. Он не любит никого, но он и не боится никого, и никто по эту сторону ада не сможет задать ему трепку. Мне такие нравятся.

Боудри поднялся.

– Насчет Конвея, мэм… Он хороший парень. Со временем он построит вам прекрасное ранчо, а такая красивая девушка, как вы, может сделать из него вполне смирного мужчину.

Позже, когда несколько пыльных миль уже остались позади, Боудри произнес:

– Она прекрасная девушка. Слушай, конь, ты думаешь, мы с тобой когда-нибудь где-нибудь обоснуемся?

Остромордый чалый с презрением всхрапнул и навострил уши. Ему тоже хотелось доехать до горизонта.

Ганмен или ганфайтер – человек, отлично владеющий револьвером. Обычно ганменов нанимали для участия в междоусобицах, скотоводческих войнах. Они часто работали шерифами, поддерживая закон и порядок в маленьких городках. О самых знаменитых – например, Вирджиле Эрпе или Билле Хардине, упоминающихся в этой книге, – ходили легенды.

Дагерротип – ранний способ фотографии на стекле или металле, разработанный французским художником Луи Даггером (1780-1891).

Дюйм – 2,54 сантиметра.

Койот – небольшой волк (до 1,3 м в длину), обитающий, в основном, в прериях и пустынных предгорьях.

Корраль – загон для лошадей, огороженный грубо сколоченными жердями.

Лассо – длинный аркан.

Рейнджер – в период освоения Дальнего Запада так называли людей, добровольно служивших закону.