Он помог ей выйти из кареты и проводил до двери, но не остановился на этом, как она надеялась, а вошел вместе с ней в дом.

— Мойра, что именно сказал тебе Мэйхью, чем он тебя расстроил?

— Джек, ну пожалуйста, у меня голова разламывается! Не будем говорить о лорде Мэйхью. Возвращайся к леди Виктории, она тебя ждет.

Она повернулась и быстро пошла к лестнице. Джек догнал се, схватил за руку и повернул к себе.

— Плевать мне на это! Виктория может ждать хоть целую вечность. Я устал от того, что мной помыкают. Я не ее собственность, и мне не нравится, когда меня держат на поводке. Что касается ее денег, то я предпочитаю обратиться к Элсбери и попросить у него в долг. Уильям славный человек, он мне не откажет.

— Ты не обязан мне ничего объяснять, — сказала Мойра, все еще возмущенная пари, которое Джек и Спенс заключили. — Когда я выйду за лорда Ренфрю, возможно, уговорю его заплатить твои долги.

Ее слова привели Джека в ярость. Мойра принадлежала ему. Никто другой не должен лечь в ее постель! Он крепче сжал ее руку.

— Позволь мне уйти. Я ведь сказала тебе, что у меня болит голова.

Мойра боялась прикосновений Джека, Еще чуть-чуть — и она вспомнит во всех подробностях то, что происходило между ними в прошлую ночь, — все ласки, слова, сияние его серых глаз.

Но Джек не ограничился взглядом или прикосновением. Он схватил Мойру в объятия и принялся целовать безудержно, жадно, страстно. Эти поцелуи пугали ее и притягивали одновременно. Ни один мужчина еще никогда так не волновал ее, как Джек Грейсток. И она позволила ему взять ее на руки, отнести в комнату и уложить на постель.

Завороженная, Мойра смотрела, как Джек срывает с себя одежду. Он также не сводил с Мойры глаз, полыхающих огнем. Прошедшей ночью, смущенная происходящим, она не смела смотреть на него, но сегодня ей хотелось видеть все. Она понимала, что совершается недопустимое, что позволить Джеку вновь любить себя — значит осложнить свою жизнь. Но Бог простит ее, ей нужно, она жаждет ощутить его в себе, даже зная, что она всего лишь ставка в его скверной игре. Впереди — встреча с Роджером Мэйхью, и, возможно, сегодня она с Джеком в последний раз…

Он наклонился и поцеловал се. Начат быстро и умело расстегивать на ней платье, но Мойра вдруг очнулась и обеими руками оттолкнула его.

— Мы не должны! Я не буду твоей любовницей. Я поклялась, что больше не поддамся своей слабости, по это опять случилось. Что мне делать?

— Позволь мне любить тебя. Со мной никогда не было ничего подобного, еще ни одну женщину я не хотел так сильно, как тебя.

Мойра вдруг вспомнила слова Роджера о том, что он будет ждать ее в полночь. Она затихла в объятиях Джека, осыпавшего ее ласками.

— Который час?

— Не все ли равно?

Мойра подавила растущий страх.

— Скажи, пожалуйста, который час.

Джек со вздохом потянулся к своему сюртуку и вынул из кармана часы.

— Половина одиннадцатого. Мы можем продолжать?

— А ваше со Спенсом пари? Ты распоряжался мной так же, как своими рысаками. А я — человек, я — женщина…

— Господи, ты думаешь, я этого не понимаю? Но зачем ты солгала мне?

— Теперь уже поздно обвинять друг друга. Как насчет Виктории?

— А что с Викторией?

— Она тебя ждет.

— Пока еще нет. Кроме того, я сомневаюсь, что женюсь на ней. Думаю, для нее это не будет сюрпризом: она подозревает, что я охладел к ней.