– Саркофаг где-то недалеко. Я чувствую это. – Голос Макса звучал надломлено.

Вряд ли это давили бетонные своды. Лил чувствовала что-то странное. Будто чужая, несгибаемая воля прибивала ее к земле, не давая дышать, заставляя умирать от ужаса. Она насильно распрямлялась, трясла головой, отгоняя наваждение.

Макс замер, как вкопанный. Лил, шедшая сзади, налетела на него, больно ткнувшись носом в спину.

– Что такое? – сердито спросила она, выглядывая из-за спины друга.

Ноги подогнулись сами собой, когда она увидела, что преграждает им путь.

Мутанты. Бесчисленные, многоногие, многорукие и вовсе без конечностей. Они ползали, барахтались, мычали и шамкали ртами в немом крике. Это было похоже на бестолковое стадо, сбившееся в кучу и не знающее, куда им идти. С одним только отличием – это стадо было смертельно опасным.

– Это единственный путь к саркофагу, – несчастным голосом произнес Макс.

– Тогда идем, – Лил сглотнула и нерешительно шагнула вперед, в смертельную гущу.

Мутанты не обращали на нее внимания. Она осторожно пробиралась через них. Они ворчали, рычали, шипели, угрожающе щерились. Лил была уже на середине зала. Макс и Кир шли следом. Внезапно кто-то крепко схватил ее за ногу. Лил вскрикнула. Глаза мутанта, сделавшего это, открылись. И были они яснее ясного.

– Убей меня, – прохрипел мутант человеческим голосом, и Лил узнала в этом голосе Деда.

Лил выдернула ногу из скрюченных пальцев старика. Рука его, в некоторых местах, была сожрана до кости.

– Где Дэн?!

– Они утащили его к саркофагу. Вы не успеете. – Дед хрипло расхохотался. – Судьба всех сталкеров сдохнуть здесь или стать мутантами. Спасайте свои шкуры.

Лил наклонилась. Из глаз старика сочилась кровь. Щеки ввалились и стали серыми. Несколько зубов выпало. Лил перерезала ему горло одним движением, он не успел даже пикнуть.

– Идем дальше, – девушка выпрямилась и голос ее звучал глухо.

Чем дальше они шли, тем через большее количество мутантов приходилось пробираться. И чем ближе к саркофагу, тем ужаснее и беспомощнее становились мутанты, похожие на ужасное подобие слепых новорожденных котят, тыкающихся во все углы.

– Это здесь, – Макс замер перед сорванной с петель дверью. Мутанты тыкались в нее не один год, и дверь не выдержала под их напором. Ни что бы не выдержало. Внутри была сосущая чернота.

– Вперед.

Лил включила фонарик и шагнула в эту тьму, разорвав ее лучом яркого света.

– О, нет… – слова застревали в горле, волосы на коже Лил встали дыбом.

Это был он – бетонный саркофаг, самое сердце электростанции, зарытое в землю, но выкопанное и вытащенное мутантами наружу. Они слепо тыкались о его поверхность, греясь в радиоактивном тепле, не замечая, как это самое тепло уродует их, убивает и разлагает. Бесформенные чудовища переплетались одно с другим, обвивались вокруг саркофага, подыхая от этого, но все равно лезли к нему, вновь и вновь.

И среди этой бесформенной кучи лежал Дэн. Без сознания, лицом вниз, в разорванной одежде, истекающий кровью.

– Дэн! – Лил бросилась к нему, расшвыривая мутантов и чувствуя, как радиация проникает внутрь нее. Ей было все равно. – Дэн!

Она схватила друга за плечи и перевернула лицом вверх. Увиденное вырвало крик из ее груди, а затем рыдания.

– Дэээн…

Радиация изменила его, пусть не так, чтобы стать мутантом, но пути назад уже не было. Его кожа посерела и покрылась синей сеткой сосудов, глаза затянула катаракта, а волосы выпали. Лучевая болезнь развилась невероятно стремительно.

– Держись… – сквозь слезы прошептала Лил, забрасывая руку Дэна на плечо.