Эти трое вдруг расступились, и из-за их спин вышел последний. Грех по имени Гордыня. Высокий, атлетично сложенный мужчина в одежде из золотой ткани. Его подбородок был вздёрнут, а глаза — немного сощурены. В руках, на небольшой переливающейся магическим светом тарелке он держал то самое блюдо.

— Зодиакальный пудинг с шоколадным кремом из фонтана Иштар! — не сдержавшись, воскликнул Чревоугодие. — Наконец-то, ну наконец-то я его отведаю! Блюдо одиннадцатого ранга. Неужели это всё не сон? — изо рта мужчины текли слюни, он еле сдерживался, чтобы не наброситься на священное кушанье. — Как тебе удалось его достать, Гордыня?

— Оу… — мелодичным голосом произнёс Грех. — Это было непростой задачей, брат мой. Очень непростой. Я отыскал человека, у которого находилась последняя порция шоколада из фонтана Иштар. А потом заплатил целое состояние лучшему повару Подмирья. И всё для того, чтобы порадовать тебя на твой юбилей.

— Это правда какое-то чудо, ведь я тоже искал хоть кого-то, кто был при дворе Аккада. Но никого не нашёл. Ай, плевать! Ставь уже на стол, иначе я сам себя сейчас сожру!

Когда Грехи рассаживались за стол, Похоть вдруг спросила:

— А где Лень? Она ведь обещала сегодня прийти. Юбилей брата, как никак…

— Не захотела, — развёл руками Гнев. — Сказала, что ей лень.

Чревоугодие пододвинул к себе тарелку со священным блюдом и вперил в него глаза, больше не замечая ничего вокруг.

— Дождался. Я этого дождался. Спустя три тысячи лет…

Дрожащими руками он поднёс к тарелке свою золотую ложку, и зачерпнул ею пудинг. Медленно поднёс ложку ко рту, и…

Ам!

Кусочек зодиакального пудинга с шоколадным кремом из фонтана Иштар потонул в бездонных глубинах тела Греха.

Вот оно, счастье. Вот оно.

Или…

— Стоп, что за… — Чревоугодие вдруг выронил из руки ложку и вскочил со стула. Схватился за живот. Его начало качать из стороны в сторону, сознание помутилось. Он поднял взгляд на своих родственников и увидел, как те улыбаются. Улыбаются ехидно, злобно, выжидающе. — Какого… — Грех поднял руку, и золотая ложка мигом оказалась в ней. — Да как вы пос…мели… ублюдки. Я же вас всех… любил…

— Да пошёл ты, — цыкнула Похоть и приняла свою привычную форму с рогами и хвостом. — Ты нам никогда не нравился. С тобой даже трахаться неинтересно.

— Я ненавидел тебя всю свою жизнь! — вскочил прямо на стол Гнев. — Ты бесишь меня. Бесишь! Бесишь! Бесишь! — стучал ногами рогатый, а тарелки разлетались на осколки.

— Прости, — прошипел зеленокожий Зависть. — Но ты был непозволительно лучше, чем мы. А терпеть подобное — смерти подобно. Прощай.

— Чур всё его золото я забираю себе, — подняв руку, сказала Жадность, и начала сгребать к себе всю золотую посуду, что ещё не успел раздолбать Гнев.

— Ты всегда был ничтожеством, — подал голос последний из Грехов. Гордыня. — Глупым ничтожеством, которое мнило о себе больше, чем следует. Так подохни же.

— П-хех… — усмехнулся Чревоугодие и харкнул на пол кровью. — Какие же вы все… жалкие. Ну, ничего. — от бессилия Грех упал на спину. Он держался из последних сил, глаза силились закрыться. Он вытянул перед собой золотую ложку, которую уже смутно видел. — Вы ещё за всё поплатитесь. Я вам обязательно… отомщу! — выкрикнул Чревоугодие и совершил последнее усилие.