Глава 3

Шарлотта с племянницей жили в скромном доме, на тихой боковой улочке фешенебельной части города. Стюарту виделось весьма странным, что женщина, управляющая гигантским состоянием Траттеров, сняла столь непритязательное жилище. Почему-то казалось, что дама со столь экзотической внешностью в этом английском доме не к месту. Все же, учитывая цель его прихода, Стюарту следовало быть благодарным, что перед ним не укрепленная крепость.

Со своего наблюдательного пункта в ближайших кустах Стюарт наблюдал, как удаляется его Немезида. На ней было платье цвета сапфира. Сьюзен, шагавшая рядом, тоже была в голубом, но оттенком бледнее. Она шла опустив голову. Наблюдая, как девушка садится в экипаж, Стюарт мысленно извинился перед ней, поскольку был уверен, что ее вины тут нет. Если бы кольцо не принадлежало его матери, Стюарт махнул бы на него рукой, но, как ни грустно, он отдал Сьюзен именно материнское кольцо. Мать желала, чтобы оно перешло к его жене, и Стюарт, к собственному удивлению, понял, что хочет того же. И поскольку он уже точно не женится на Сьюзен Траттер, то хотел вернуть кольцо.

Он сознавал, что это не совсем приличный поступок. Он сам отдал Сьюзен кольцо, и крайне грубо требовать его обратно. Для того чтобы не бередить ее рану и заглушить голос собственной совести, Стюарт наскреб немного денег и купил вместо кольца небольшой сувенир и послал записку с просьбой разрешить заехать к Шарлотте. Если мадам Гриффолино поведет себя разумно, Стюарт просто все объяснит и будет надеяться на лучшее. Но его учтивое послание было возвращено нераспечатанным, а когда он позвонил, открывший дверь лакей объявил, что хозяйка не принимает и впредь ее для него не будет дома.

Потерпев неудачу, кипящий от возмущения Стюарт решил просто выкрасть кольцо.

Когда экипаж с тремя дамами на борту: Сьюзен, ее теткой и жившей с ними итальянской певицей – отъехал, Стюарт в последний раз подкрепился глотком виски из фляги, раздвинул ветки и прокрался за угол, откуда можно было проскользнуть в сад за домом.

Оказавшись в саду, он подошел к ряду темных окон. Поскольку леди уехали на весь вечер, слуги наверняка уйдут либо на чердак, в помещения для слуг, либо на кухню, и оба этажа опустеют.

Стюарт нашел незапертое окно и перелез через подоконник. Опустился на четвереньки и прислушался. Удостоверившись, что все спокойно, он осторожно поднялся на ноги и огляделся, позволяя глазам привыкнуть к темноте.

Комната оказалась библиотекой, но, видно, ее нечасто посещали. Здесь все говорило о небрежении и было покрыто пылью. Стюарт пробормотал проклятие, сообразив, что его следы наверняка отпечатаются на полу. Оставив окно открытым, он на цыпочках пошел по ковру, но тут же ударился о большую коробку.

– Черт, – тихо выругался Стюарт, схватившись за колено. Какого дьявола эта коробка стоит посреди комнаты? Он принялся осторожно ощупывать окружающие предметы и обнаружил, что в комнате полно коробок и сундуков. Десятки. И все стоят у него на дороге.

Стюарт вытянул руки и тут же споткнулся обо что-то низкое и круглое. Очевидно, свернутый ковер, о который он ушиб и без того больное колено. Пробираясь вперед, он врезался головой в окованный металлом сундук и выругался уже громко, когда что-то тяжелое и странно мохнатое соскользнуло с сундука и упало ему на голову.

– Проклятие! – воскликнул охваченный паникой Стюарт. Неужели его заметили? Схватили?

Он беспорядочно замахал руками, и покрывало сползло. Стюарт встал, его сердце бешено колотилось, а волосы встали дыбом. Неужели дом полон капканов, расставленных на несчастных грабителей?

Ушло несколько секунд на то, чтобы убедить себя, что причин для тревоги нет. Он уже хотел вылезти в окно, поскольку, кажется, пробыл в доме целый час и пока не нашел выхода из комнаты.