Внимание Курта снова привлек лифт: человек в очках-бутылочках пытался спастись бегством от Слепого Дэйва, который вошел в кабину, хлеща тростью; дверь за ними закрылась.

22

Она заперла заднюю дверь и по служебным коридорам пошла в торговую часть центра. Сегодня работа закончилась поздно. У компьютера сделался мозговой спазм или еще что, он не желал выдавать сегодняшние цифры, и Лиза долго выклянчивала их у него. Ночами она никогда не предпринимала партизанских походов. Ночью хотелось поскорее уйти. Она нажала на серую дверь в шлакоблочной стене и очутилась за зеркальной поверхностью западного пассажа.

Свет был притушен; когда она подошла к общему выходу на стоянку, двери оказались заперты. Она оглядела тускло освещенный зал и слегка запаниковала. Она никогда еще не оставалась здесь одна в такой поздний час. Радио «Зеленых дубов» молчало, не гудели полировальные машинки, вообще ни звука. Только незнакомые углы и тени и воздух — холодный.

Она знала, что в служебных коридорах есть пожарные выходы. Она смутно помнила какой-то сложный маршрут до стоянки, которым шла однажды с другими работниками, задержавшимися до ночи из-за учета, но сейчас не могла его вспомнить. Решила пойти к фонтану, где любили собираться днем охранники. Если там какой-то дежурит, она попросит его отпереть дверь.

Она шла мимо полутемных витрин и видела внутри магазинов следы исступленного шопинга: втоптанные в ковер тоненькие блузки, разбросанные по полу левые кроссовки, пакеты от чипсов на полках с CD. Ей не хватало невнятной магазинной музыки. Она подумала: кому это пришло в голову заводить ее с раннего утра и почему ее выключают ночью? Ей нравилась музыка по утрам, благодаря музыке все становилось немножко нереальным. Стало бы легче, если бы она могла услышать ее сейчас.

Она подошла к фонтану — ни одного охранника. Где-то внутри заметался страх, и она попыталась успокоиться. Она вспомнила свои утренние пантомимы и поняла, что в самом деле будет выглядеть подозрительно, если ее сейчас увидит охранник — если она возникнет на мониторе. Она смогла бы сослаться на запертую дверь, но представила себе, как они не поверят, обыщут ее сумку, решив, что она вовсе не уходила, а, наоборот, вошла со своим ключом, чтобы украсть товар из магазина.

Лиза решила, что за ней уже наверняка следят; ощущение, что она на виду, было пугающим. Следят, но не идут на помощь. Наблюдают и оценивают. Она направилась обратно к зеркальной двери и решила рискнуть самостоятельно искать дорогу к стоянке в лабиринте служебных коридоров. Она хотела уйти из-под камер, снова стать невидимой.

Через сорок минут, совсем уже отчаявшись, Лиза увидела впереди спину охранника, сворачивавшего за угол в сером коридоре. Страх быть обнаруженной перевешивал отчаяние, и она не стала догонять его, надеясь, что сможет пройти за ним незаметно, и он приведет ее к выходу. Она держалась позади и старалась шагать с ним в ногу. Теперь она немного успокоилась. Очертаниями фигуры он напоминал брата. Страх отступил, она почувствовала себя увереннее — как хитрая террористка, в которую она играла по утрам.

*

Было около одиннадцати, когда Курт вдруг остановился во время обхода и задержал дыхание. Он сжал губы и прислушался. Он пытался расслышать что-то за жужжанием люминесцентных трубок и еще более слабым шумом вентиляции, но напрасно. До сих пор он шел, думая о своем, и сейчас не мог сообразить, давно ли ощутил присутствие постороннего.