Y.М. Я и сам думаю, что даже если за всем этим и есть неприятный мотив, его тяжело будет найти.

О.М. Как ты узнаешь, когда недостаточно дал чаевых?

Y.М. Прислуга умолкает; не благодарит тебя. Иногда награждает взглядом, который заставляет тебя устыдиться. Но ты слишком горд, чтобы признать ошибку там, когда взоры устремлены на тебя, но затем ты только о том и мечтаешь, чтобы исправить все. Боже мой, стыд и боль этого! А иногда по внешним признакам ты видишь, что все сделал правильно, и уходишь вполне удовлетворенным. А иногда человек до того безудержно рассыпается в благодарностях, что ты понимаешь, что дал больше, чем следовало.

О.М. СЛЕДОВАЛО? Следовало для чего?

Y.М. Чтобы удовлетворить его.

О.М. И как ты себя чувствуешь ТОГДА?

Y.М. Я раскаиваюсь.

О.М. Я считаю, что ты позабыл о себе, пока рассчитывал, сколько ему причитается, ты размышлял только о том, что удовлетворит ЕГО. И на то ты имел причину, о которой обманывался.

Y.М. Что это было?

О.М. Если бы ты дал ему меньше того, что он ожидал, он бы наградил тебя взглядом, осрамившем бы тебя перед людьми. Это причинило бы тебе БОЛЬ. ТЕБЕ — ты думаешь только о себе, а не о НЕМ. Если бы дал ему больше, чем он ожидал, тебе будет стыдно от САМОГО СЕБЯ, что причинило бы тебе БОЛЬ — и снова ты думаешь о СЕБЕ, защищаешь себя, ПРЕДОХРАНЯЕШЬ СЕБЯ ОТ ДИСКОМФОРТА. Ты ни разу не подумал о прислуге — ты лишь думал о его ОДОБРЕНИИ. Получив его, ты заполучил бы СВОЕ одобрение, а это единственная вещь, которая тебя тревожила. ВЛАСТЕЛИН внутри тебя будет тогда удовлетворен, доволен, будет чувствовать себя комфортно; во всей этой сделке ты сначала думал только о себе.

Y.М. Только подумать: самопожертвование для других, самое возвышенное, что есть в человеке, списано со счетов! Не существует!

О.М. Ты обвиняешь меня в том, что я это сказал?

Y.М. Разумеется.

О.М. Ничуть не бывало.

Y.М. Что же вы тогда сказали?

О.М. Что ни один человек никогда не жертвовал собой в обычном значении этого слова — то есть жертвовал собой ТОЛЬКО в пользу другого. Люди каждый день чем-то жертвуют для других, но не ради них В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ. Поступок должен удовлетворять В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ их дух. Все остальные выгоды следует на втором месте.

Y.М. И то же самое касательно выполнения долга ради самого долга?

О.М. Да. Ни один человек не выполняет долг ради самого долга; поступок должен удовлетворять СНАЧАЛА его дух. Он должен чувствовать себя лучше, ВЫПОЛНЯЯ его, чем если пренебрегая им. Иначе он его претворит в жизнь.

Y.М. А как случай с ЗАМКОМ БЕРКЛИ?

О.М. Это был славный долг, исполненный честь по чести. Будь добр, рассмотри его скрупулезно.

Y.М. Британский военный корабль был наполнен солдатами, их женами и детьми. Он столкнулся со скалой и начал идти ко дну. В шлюпках место было лишь для женщин и детей. Полковник собрал свою часть на палубе и произнес «Наш долг погибнуть, дабы они остались в живых». Не раздалось ни звука ропота или протеста. Лодки унесли женщин и детей прочь. Настал их смертный час, полковник и его приближенные заняли свои места, воины стояли с оружием на плечах, и как на параде, с барабанной дробью и развевающимися флагами, они пошли ко дну, жертва, принесенная во имя долга ради самого долга. Вы можете как-то по-другому на это взглянуть?

О.М. Да, это было возвышенно, и это было достойно. Было бы тебе по плечу остаться нам этом корабле с ними и пойти ко дну навстречу смерти, не поведя бровью, как сделали это они?

Y.М. Смог бы я? Нет, я не смог бы.

О.М. Думай. Представь себя на их месте, когда их судьба плеск за плеском поднималась им навстречу.

Y.М. Я могу себе это представить. Я могу прочувствовать весь ужас этого. Но я был бы не в состоянии это перенести, я бы не смог невозмутимо оставаться на месте.