— Не спешите, еще время есть.

Смотрю — и папа уже прибежал.

А мама говорит:

— Хорошо, что по радио сказали. А то бы совсем голову потеряла.

А папа говорит:

— С ума сойти с этим мальчишкой!

Мама прямо понесла меня в вагон и говорит дяденьке-кондуктору:

— Нашелся, нашелся…

ВАГОН

В вагоне — длинный коридор, только узенький. Потом мама отворила дверь, только не так, как в комнате, что надо тянуть к себе, а дверь как-то вбок уехала. И мы вошли в комнату. Мама посадила меня на диван. Напротив тоже диван, а под окошком столик, как полочка. Вдруг в окошко кто-то постучал. Я посмотрел, а там за окном папа. Смеется и мне пальцем грозит.

Я встал ногами на диван, чтобы лучше видеть, а диван мягкий и поддает, как качели. Мама сказала, чтобы я не смел становиться ногами на диван, и посадила меня на столик.

СОБАЧКА ИНЗОЛ

Вдруг я услышал, что сзади кто-то входит. Оглянулся и вижу: это та самая собака с желтым бантом, и с ней тетя на цепочке. Я забоялся и поджал ноги, а тетя сказала:

— Не бойся, она не укусит.

— Почему?

— Ах, — сказала тетя, — ты, наверное, и есть Почемучка, который потерялся. Ты — Алеша? Это про тебя радио говорило? Ну да, — говорит, — в белой шапочке и в синей курточке.

Тут вошел к нам дядя, немножко старенький, тоже с чемоданом. А собака на него зарычала. А Собакина хозяйка сказала:

— Инзол, тубо!

И собака начала дядю нюхать. А дядя свой чемоданчик положил наверх, на полочку. Полочка не дощаная, а из сетки, как будто от кроватки для детей.

Дядя сел и спрашивает:

— Вы едете или провожаете?

Тетя говорит:

— Еду.

Дядя спрашивает:

— Собачка тоже с нами поедет? А этот мальчик ваш?

Тетя сказала, что собачка поедет и что собачку зовут Инзол, а моя мама сейчас придет, а меня зовут Алеша Почемучка.

— Ах, — говорит дядя, — это ты от мамы убежал? А теперь, кажется, мама от тебя убежала. Ну что же, — говорит, — поедешь с этой тетей. И со мной. И с собачкой.

Я как крикну:

— Не хочу!

И прямо соскочил со столика и закричал со всей силы:

— Мама!

Собачка залаяла. Я побежал к двери, собачка тоже. Какие-то чужие там, в коридорчике, и, смотрю, мама всех толкает, бежит ко мне.

— Что такое? Ты что скандалишь? Я ведь здесь, дурашка ты этакий!

Взяла меня на руки и говорит:

— Вон гляди — папа. Сейчас поедем.

КАК МЫ ПОЕХАЛИ

И вдруг громко-громко загудел гудок. Сзади дядя сказал:

— Ну вот, паровоз свистнул — значит, поехали.

А папа за окном что-то кричал, только ничего не слышно. Рот раскрывает, а ничего не слышно. Потом под полом заурчало, и на платформе все поехали назад, а это мы поехали вперед, и все замахали руками, шапками. А папа шел рядом с нашим окном, махал шапкой и что-то ртом говорил. Ничего не было слышно. Мама мне сказала:

— Помахай папе ручкой.

Я стал махать; папа засмеялся.