А один дяденька не успел. Бежит, кричит. А поезд все шибче.

Мама говорит:

— Вот теперь бы остановить поезд. Ручкой, ручкой!

И показывает дяденьке на ручку. Пусть он дернет, как тогда, чтобы поезд

остановился. А дяденька-инженер говорит:

— Нет, пусть теперь другой кто-нибудь. Я больше уже не хочу.

Вышел в коридор, а там уже кричат:

— Кондуктор, кондуктор! Человек остался!

Вдруг тоненьким свистком кто-то засвистел, как милиционер:

— Трю-у! Трю-трю!

Паровоз свистнул, и поезд остановился. Потом все глядели, как тот

дяденька догоняет, и кричали:

— Скорей! Скорей!

А потом я видел: этот дяденька, красный весь, к нам пришел. Очень

бежал.

И говорит:

— Это главный кондуктор дал свисток, чтобы остановили, а то бы я

остался.

Мама мне говорит:

— Ага! Вот видишь! Вот видишь!

А я вовсе никогда не выходил.

Потом я семафор видел. Рядом с нашей дорогой он стоял. Очень высокий, а

наверху дощечка, как флаг, только она уже вверх смотрела. Это значит — можно

проезжать, и мы приехали на станцию.

КАК В ТЕНДЕР ВОДУ НАЛИВАЛИ

Я в окошко видел, как наш паровоз, с тендером вместе, по другим рельсам

прибежал и стал против нас. А тут был толстый столб, а из него вбок труба,

тоже очень толстая. И вдруг какой-то человек влез на тендер, потом поймал

эту трубу, а она поворачивается, и он повернул ее к себе, на тендер. И из

трубы вода пошла. Это он воду в тендер наливает, чтобы потом ее в котел

напускать. Для пара. Паровоз паром возит, потому он и называется паровоз.

А тетенька взяла собачку и говорит:

— Инзол, пойдем! Гулять, гулять, Инзол!

Прицепила цепочку, поправила бантик на собачке и пошла.

— Вы смотрите, не останьтесь, — говорит мама, — а то уедем без вас.

А тетенька говорит:

— Вон паровоз еще воды набирает. Без паровоза не уедете.

А мама достала колбасы и булки, а потом дала мне конфет и позволила,

чтобы я одну конфетку собачке дал.

Я все боялся, что собачка с тетенькой останутся, и все боялся, что

паровоз свистнет. Потому что он ушел уже от воды. Но потом ударили в

колокол: бум!

И тут тетенька с собачкой пришла, и мы поехали.

КАКИЕ ВАГОНЫ ВСЯКИЕ БЫВАЮТ

И мы проезжали мимо красных вагонов. Они без окон. Только два маленьких

окошечка под крышей. А посредине вагона — большие двери, как ворота. Эти

вагоны не для людей, а для ящиков и для всяких мешков. И это товарные

вагоны. Так инженер сказал. А потом совсем смешные были. Колеса как у

вагона, а наверху лежит боком большущий бидон, как длинная бочка. Туда

керосин наливают и возят.

Я сказал, что это бочки, а дядя-инженер сказал, что это цистерны. Я

спросил: почему? А дядя говорит: потому что так называются, вот и все.

А я все шепотом говорил:

— Нет — бочки, нет — бочки!..

И вдруг тетя, которая с собачкой, закричала:

— Ой, надо собираться! Сейчас Москва.

МЫ ПРИЕХАЛИ

Мама стала наши подушки завязывать. Инженер стал чемодан доставать.

Начали толкаться. Меня совсем в коридор вытолкнули. А в коридоре уже все

стоят в пальто, в шапках, и чемоданчики в руках. Наш паровоз засвистел. И

вдруг стало темно, как вечером. И поезд остановился.

Мама закричала:

— Алешка! Какой несносный! Где ты? Опять потеряешься! — и схватила меня

за руку.