— Листерия-вистерия, — выговорила Алиса, пытаясь пошутить.

— Ты бредишь! — сказала Джейн. — Лежи, не нужно садиться.

— Угу, — ответила Алиса. — Не хочу я садиться.

Ей казалось, что она лежит не в кровати. Ощущение было такое, что она вытянулась во весь рост на холодном ламинированном полу. Она что, пьяна? Забыла, что беременна, и напилась до потери сознания?

Ее гинеколог был весьма галантным мужчиной, с неизменной бабочкой, круглолицый, неуловимо похожий на бывшего приятеля Алисы. Как он говорил, в рюмке аперитива и стакане вина за обедом не было ничего предосудительного. Алиса, не разобравшись, что такое аперитив, подумала, что это какой-то вид напитка («Алиса, ну что ты!» — заметила на это Элизабет). Ник объяснил, что аперитив подают перед обедом. Так было заведено в семье Ника. В семье же Алисы запыленная бутылка «Бейлиса» могла заваляться где-нибудь в кладовке, за жестянками со спагетти. С тех пор как подтвердился тест на беременность, Алиса позволила себе лишь полбокала шампанского, не слушая врача и тех, кто твердил, что ничего такого в этом нет.

— Где я? — спросила Алиса, со страхом ожидая ответа.

В каком-нибудь третьесортном ночном клубе? Как объяснить теперь Нику: совсем вылетело из головы, что она ждет ребенка?

— В спортзале, — ответила Джейн. — Ты потеряла сознание. У меня чуть сердце не выскочило, хоть я даже обрадовалась: есть повод остановиться.

Спортзал? Ни в какие спортзалы Алиса не ходила. Как это так — пьяная… в спортзале…

— Вы потеряли равновесие, — трещал веселый голос. — А потом как шлепнулись! Всех перепугали — ну точно как вареная сарделька! Ничего, мы вызвали «скорую», так что не волнуйтесь, профессионалы спешат на помощь!

Рядом с Джейн на коленях стояла тоненькая, шоколадно-загорелая девушка, с обесцвеченными волосами, затянутыми в конский хвост, в блестящих шортах из лайкры и очень коротко обрезанной красной майке с надписью «Безумный степ». В Алисе шевельнулась смутная неприязнь к этой девице. Ей не понравилось, что та обозвала ее «вареной сарделькой». Это ущемило ее достоинство. Если верить сестре Элизабет, у Алисы был недостаток: склонность принимать себя слишком всерьез.

— Мне стало нехорошо? — с надеждой спросила Алиса.

С беременными женщинами такое бывает. Раньше с ней этого не случалось, хотя в четвертом классе она упорно практиковалась, очень надеясь, что, как некоторые счастливицы, лишится чувств прямо во время церковной службы и мистер Гиллеспи, школьный физкультурник, поднимет ее обмякшее тело своими сильными руками.

— Понимаете, я в положении, — сказала она.

И подумала: «Сама ты вареная сарделька».

— Алиса, боже мой… — У Джейн, что называется, отвисла челюсть. — Не может быть!

— Ну, дорогая моя, я же сразу спросила, есть ли беременные. — Девушка в майке поджала губы, будто увидела, как Алису тошнит. — Не нужно было стесняться. Я бы тогда предложила поменять программу!

Что-то глухо стучало у Алисы в голове. Казалось, все кругом порют несусветную чушь.

— В положении! — повторила Джейн. — Теперь! Ужас просто!

— Никакой не ужас. — Алиса прикрыла живот рукой: как бы Орех не услышал и не обиделся.

Что там у них с деньгами — до этого Джейн не должно было быть никакого дела. Люди, по идее, должны радоваться, когда ты объявляешь, что беременна.

— Ну и что же ты будешь дальше делать? — продолжила Джейн.