Дальше, я подскакиваю в постели. Потому как, почти над ухом, во всю дурь грянуло:

– Беско – зырка белая. В пааа – лоску воротник,

Пионеры смелые спросили напрямик:

Кааа – кого парень года, с кааа– кого парохода,

И на каких морях, ты побывал моряк…

Бабушка в крупных бигудях и Егорка, с довольной, вареньем попачканной физиономией. Стоят посреди моей комнатки, вытянув руки по швам и горланят.

Прерываю исполнение аплодисментами.

– Алена, родители твои разбежались в разные стороны: мать ушла красить волосы, в другие дни мастер не сможет ее принять, отец поехал за уткой и гусем, какой то знакомый с фермы свежих привез. Я тоже вскоре уйду. На сходку. – поясняет бабушка и отправляется к окну. Шторы поправлять, ей почему то всегда кажется, что они недостаточно расправлены.

Егорка забирается ко мне на кровать.

– Ален, мы чем полезным займемся?

– У нас с тобой куча полезных дел, – сгребаю в охапку племянника, целую в перепачканную вареньем щеку. – Егорка, как ты умудрился так перемазаться?

– Нечаянно. Пойду умоюсь. – кубарем скатывается с кровати, убегает из комнаты.

Самостоятельный ребенок.

– Бабуль, далеко ваша сходка? – спрашиваю, выбираясь из под теплого одеяла.

– Не далеко, в соседнем дворе: у Нины Ивановны. Ты ее должна помнить, шустрая такая, в прошлом году мы с ней занимались Скандинавской ходьбой. Наши ближе к обеду соберутся, я пораньше иду. Ивановна тесто поставила, теперь волосы на голове рвет: не рассчитала, получилось много. Придется помочь ей лепить пироги. Ален. Мы с твоими родителями решили Саше с Олей, подарки не покупать. Деньгами подарим. Как считаешь удобно?

– Очень даже удобно! Тогда к вам присоединюсь с подарком, сами решат, куда потратить. – вскидываюсь я.

– Ну и мы так подумали. Что говорить, ипотека сжирает у них львиную долю зарплаты. Н да. При социалистическом строе квартиры давали бесплатно. По очереди.

– Бабуль, ты бигуди не передержишь? Смотри, станешь кудрявая, как Пушкин!

Специально от скользкой темы увиливаю, дабы не нарваться на политинформацию часика эдак на два. Да да, ради возможности прочитать отдельно взятой мне лекцию о преимуществах развитого социализма, бабуля может плюнуть на обещанную помощь Нине Ивановне.

Попадаю я в точку, бабушка хватается за голову и довольно прытко семенит из комнаты. Чуть не сталкивается с возвращающимся из ванной Егоркой.

Егор выворачивает ей вслед шею, проводив взглядом, обращается ко мне:

– Ален, а разве львы деньгами питаются?

– Нет, не питаются. – меня разбирает смех, ну когда успел подслушать? В ванной же был.

– А раз не питаются, зачем им доля, которую импотен… Импоте… Ипотека! Сжирает?

– Под львиной долей, имеется ввиду большая часть чего либо. Лев большо,й и часть большая, – терпеливо объясняю.

– А аа. А Ивановна зачем вырывает волосы? Это же больно!

– Она не выдирает. Просто так говорят.

– Врут что ли?

Не успеваю ответить.

– Ален, – Егорка перешел на шепот, – А Дед Мороз, он ведь правдашний?

– Ну конечно, – от неожиданности, всплескиваю руками, киваю головой. Пусть наш малыш, как можно дольше не сомневается в Новогодней сказке. – думаю про себя.

– А почему тогда, детям подарки Дед Мороз приносит, а взрослые сами друг другу покупают? Или не покупают и деньги дарят? Как вы моим маме с папой? – продолжает допытываться Егор.

Я присаживаюсь перед ним на корточки. Притягиваю к себе, обнимаю.

– Понимаешь мой хороший, на Земле очень много людей, Дед Мороз не успевает ко всем прийти. Вот и договорились с ним, чтобы приходил только к деткам, а взрослые сами между собой разберутся.