– Кирилл!

Я уже тридцать три года, как Кирилл. Отбиваю вызов. Перезванивает.

– Нелли, если не хочешь, чтобы я занес твой номер в черный список, не названивай. При встрече поговорим. – процедил угрожающе и снова отбил вызов. Черт меня дернул связаться с Нелькой! Ладно. Почти отвязался уже.

БМВ плавно тронулся с места, покатил на выезд с офисной парковки.

Город всё так же: на каких то участках улиц двигался, на каких то – полз. Потратив час времени и кучу нервных клеток, я с грехом пополам прорвался к Большому Каменному мосту. Здесь мне исключительно повезло, на платной стоянке нашлось свободное машиноместо. Бросил машину, пошел на Красную площадь. Прошел мимо собора Василия Блаженного, дальше влился в толпу, бредущую к зданию ГУМа и раскинувшийся перед ним, Новогодней ярмарке.

Когда до рядов деревянных сооружений, с украшенными разноцветными гирляндами красными крышами оставалось метров тридцать, бестолковая Нелли мне снова позвонила. Принял вызов.

– Кирилл, я вызвала такси, машину подадут через двадцать минут. Придется тебе меня подождать, в любом случае не успею к назначенному времени, – заявила официальный тоном.

– Отменяй такси! Прощальный подарок выберу сам и пришлю с курьером! На всякий случай, если до тебя не дошло: мы расстались. На этом все, – рыкнул, сбросил вызов и на сей раз, занес Неллькин контакт в черный список.

Громко видимо рыкнул. Впереди меня шла девушка с пуховом пальто стального цвета, вела за руку ребенка в зеленой куртке и смешной синей шапке, похожей на шапку гнома. Ребенок на мой рык обернулся. Измерил меня недоуменным взглядом. Дернул девушку за руку.

– Ален! Там дядя, похожий на бабушкину любимую певицу. Только, певица без бороды и ниже ростом. И еще у нее такой чепчик серебряный и на чепчике большая такая звезда. Знаешь, чем похож? Шубой! У нее, у певицы – точь в точь, такая. Она в ней еще песню поет:

Хорошо! Все будет хорошо,

Ой чувствую я девки, загуляюююю,

До субботы точно!

– Егорка, не смущай людей. Посмотри лучше, какие карусели… – проговорила девушка, и теперь она обернулась ко мне.

Глазищи огромные. Где я мог видеть… Не может быть…Отец мне сегодня показывал фото. Алены Самойловой…

***

На Сокольнической ветке метро – ожидаемо многолюдно, нам пришлось пропустить два поезда, только в третьем подъехавшем, вагоны были более или менее свободными. По крайней мере нас в вагон не внесли, а вошли мы в него сами. Все сидячие места конечно же оказались заняты, мне пришлось одной рукой ухватиться за поручень, другой – обхватить и прижать к себе племянника.

Он у меня молодец – не капризничал. Покачивался вместе со мной и вагоном, болтал без умолку: делился накопившиеся на неделю новостями.

– В саде сказали, что будут давать отвар из шиповника, и витамины для поднятия штуки такой, которая если теряется, то люди болеют. Вон сколько детей уже потеряли такую штуку, сразу три зайца: Коля, Игорек и Стас. А еще медведь – Женя и белочка – Соня.

На полдник теперь дают печенье вместо булочек и так будет до самого Нового года, потому что Света, это такая девушка, которая булки печет, выскочила в замуж и уехала в свадьбашный отпуск. Наша нянечка Анна Николаевна расстроилась, потому что у нее сын никак ни нака… не накоко… Не ненаколебируется…накобе…лируется!

Это я на тихом часе нечаянно услышал, мне никак не засыпалось, а Николаевна воспитательнице из подготовительной группы жаловалась.

– Ален, а что такое колеби… Кобелироваться?

Как человек к каверзным вопросам привычный, я нашлась быстро.

– Кабель тянуть. Для телевидения, интернета или электрический. Чтобы свет горел.