|
Другие, наоборот, прячутся от солнца, и активная жизнь их протекает в сумерках или ночами. Для первых солнце полезно, и они хиреют без него. Для вторых — вредно: оно убивает их своей лучистостью и теплотой.
Ранняя весна в пустыне. Первая трель жаворонка, первые кучевые облака, первые тюльпаны. Ночью еще совсем холодно и лужицы покрываются ледяной корочкой, днем же основательно греет солнце. Все ночные жители пустыни изменили своему обычаю: выбрались днем из щелей, темных закоулков и нор и бегают по поверхности земли. Тут и серые косматые пауки-ликозы, и флегматичные жуки-медляки, и многие другие. Проснулись и муравьи, откопали ходы, ведущие на поверхность земли, вышли на чистую площадку и сгрудились большой кучкой. Что муравьи делают на солнце? Они принимают солнечные ванны. Взгляните на это же самое место через несколько дней. У муравейника большое оживление. Один за другим выскакивают муравьи-рабочие, неся в челюстях комочки земли: идет спешный ремонт подземных галерей. А там, где было скопище принимавших солнечные ванны муравьев, осталась только небольшая кучка мертвых. Это, видимо, те, которым не помогло и солнце. На склонах Заилийского Алатау живет бескрылая кобылка-гонофима. Толстая, кургузая, она неплохо скачет, но совершенно неспособна к полету. От крыльев у нее остались едва заметные кожные складочки. Вместе с крыльями кобылка лишилась и своего музыкального инструмента<sup></sup>. Трудно сказать, почему в течение длительной эволюции кобылка, не в пример своим сородичам, потеряла крылья. Быть может, полеты в горах были слишком рискованными: подхватит ветер летящую кобылку и унесет куда-нибудь в непривычную жаркую пустыню. До нее ведь не так уж и далеко: она окружает высокие горы со всех сторон.
На склонах Заилийского Алатау живет бескрылая кобылка-гонофима. В горах чем выше, тем прохладнее. Каждые сто метров высоты — и климат другой. Внизу, у самого подножия, располагается полупустыня, чуть выше — роскошные степи, еще выше — лиственные леса, потом, совсем как в Сибири, хвойные леса, а выше них — альпийские луга, вечные снега и льды, как на Дальнем Севере. Так, поднимаясь в горы, за несколько часов можно, будто в сказке, совершить путешествие от жарких пустынь до Северного полюса. Кобылка-гонофима хорошо приспособилась к этому разнообразию климата, и ее везде можно встретить: начиная с подгорных степей до самых альпийских лугов. Всюду ее много, и только в подгорных степях она бывает не каждый год. В иные годы ее много, в другие — мало. Почему? Потому что в предгорных степях кобылка часто вымирает от какого-то заболевания. И чем больше пасмурных дней весной и в начале лета, тем больше свирепствует эта болезнь и тем меньше кобылок. При чем же здесь пасмурные дни? Оказывается, все сводится к солнечным ваннам, которые нельзя принимать при пасмурной погоде. Грузные и медлительные гонофимы тихо ползают по высокой траве, и не всякий заметит эту бескрылую кобылку среди пышной травяной растительности. Мирно течет жизнь кобылок-гонофим: молодые растут и догоняют взрослых, взрослые откладывают яички и, закончив заботы о потомстве, незаметно исчезают. Но вот наступило похолодание, стало пасмурно, дождливо, и там, где раньше было так трудно заметить гонофим, теперь их масса. Однако они не совсем обычные: вялые более чем всегда, кобылки сидят на самых верхушках кустиков и греются. Они совсем больные, беспомощные и свободно даются в руки. Многие уже мертвы и застыли, цепко схватив ногами верхушки былинок. Может быть, тут ни при чем солнечные ванны? Это не так уж трудно проверить. Наберем побольше кобылок, «лечащихся» солнцем. Разделим их на две партии и поместим в проволочные садки. Один садок поместим на солнце, другой спрячем в тени. Подождем несколько дней… В первом, солнечном, садке половина кобылок сдохла, другая выздоровела, весело скачет и гложет траву. |
