Изменить размер шрифта - +
Часто именно Девлин начинал разговор, в то время как Джиллиан хотелось уснуть. Как сейчас.

– Мне казалось, что сегодня ты нервничала.

– Я испортила праздник Эшли? – Джиллиан открыла глаза.

– Ну конечно, нет. – Он обнял ее, успокаивая. – Мне кажется, никто не заметил, кроме меня. Наверное, и я бы не обратил внимания, но Кармен сказала мне, что ты места себе не находишь из-за какого-то письма, – добавил он успокоительно.

Джиллиан тяжело вздохнула.

– Не стоило навешивать это на тебя, Дев.

– Джиллиан, я должен знать все, что касается тебя, – сказал он нежно.

Джиллиан почувствовала, как слезы навернулись на глаза.

– Какой-то юрист прислал мне письмо на адрес Синселов. Они собираются переслать его мне. – Она судорожно сглотнула, пытаясь успокоиться. – Это может иметь отношение к моей маме или брату Джоди. Они знают, что со мной можно связаться через Службу семьи, у которой есть адрес Синселов. После всех прошедших лет новости не могут быть хорошими. Вероятнее всего, в письме сообщается о смерти Джолин. – Голос Джиллиан задрожал. – Зачем еще юристу потребовалось писать мне? А если письмо о Джоди, это может означать, что он в тюрьме, или умер, или в какой-нибудь государственной лечебнице. Дев, я предчувствую, что в письме должно быть что-то плохое.

– Моя бедная, моя маленькая, ты привыкла видеть все с худшей стороны. Но ведь я с тобой. Я помогу тебе. Договорились? – Он провел рукой по ее волосам. – Мы обсудим это и, если надо будет что-то предпринять, возьмемся за это сообща.

– Дев, я так благодарна тебе за все то, что ты сейчас сказал!

– Перестань, Джиллиан, в семейной жизни так и должно быть. Мы разделим с тобой и хорошее, и неприятное.

Это звучало как клятва. Что-то из брачного обета быть вместе в горе и в радости. Но те слова, которые она услышала в день их свадьбы, произвели на Джиллиан меньшее впечатление; тогда казалось, будто они участвуют в спектакле. А сейчас это звучало совсем по-другому, и тревога отступила.

– Ох, Дев, – задыхаясь, прошептала Джиллиан, силясь донести до него переполнявшие ее чувства. У нее не хватало слов. Она припала к нему в горячем поцелуе.

Девлин крепко обнял Джиллиан.

– Я хочу попросить тебя, Джиллиан. Может быть, я не имею права. – Он замолчал в ожидании возражений. – Пожалуйста, оставь работу. Наверное, я эгоист. Я знаю, что ты предана своей профессии, но все же я прошу: побудь некоторое время дома с Эшли. Я не хочу, чтобы мой ребенок подхватывал каждый вирус, летающий по городу. У нее до школы еще будет масса времени, чтобы получить все возможные детские инфекции, – добавил он с гримасой.

Джиллиан лежала неподвижно, нервно облизывая губы кончиком языка.

Девлин поцеловал ее в губы, дотронувшись языком.

– Джиллиан, я позабочусь о тебе и о ребенке. Я хочу дать тебе все, что ты захочешь, только позволь мне. Твоя зарплата мне не нужна.

Джиллиан глубоко вздохнула, как перед прыжком с парашютом. Она вдруг ощутила прилив оптимизма.

– Я могла бы подать заявление об уходе в понедельник.

– Так ты согласна?

– Я согласна.

 

 

Джиллиан не переставала радоваться собственной капитуляции. Наступили удивительные вечные каникулы. Вот уже две недели она наслаждалась полноценной жизнью жены и матери. Лишь мысль о письме все не давала ей покоя.

Однажды холодным осенним вечером Девлин дождался окончания вечернего ритуала Эшли: купания, классической «Лунной колыбельной» и вручения бутылочки. Как только дочь сонно засопела в своей кроватке, он уселся на тахту рядом с Джиллиан, держа в руке открытый конверт.

Быстрый переход