Легок на помине, явился не запылился, а мы ждали, ждали, все жданки съели… Канилла обернулась на легонький скрип двери. Вошел герцог, опустился на свободный стул и с выражением на лице, от которого хотелось блевать, распорядился:

— Продолжай, Барджи, лапочка. Что-то мне подсказывает, что наша гостья не собирается очень уж бурно протестовать…

Барджи подошла вплотную, стала наступать — словно бы играючи, но непреклонно. Канилла помаленьку отступала, пока не натолкнулась на постель. Ловко опрокинув ее на темно-алое шелковое покрывало, Барджи склонилась над ней, промурлыкала:

— Сама снимешь платьице, или тебе нравится, когда тебя раздевают? Только скажи, все будет, как ты хочешь. Какой ты молодец, что не барахтаешься… Прикинула кое-что, а? Будешь умницей, хозяин тебя золотом осыплет…

— Она правду говорит, милая Телиана, — отозвался герцог чуть задыхаясь. — Тебя здесь будут любить и ублажать, жизнь настанет сказочная…

— Ну, что же ты? — спросила Барджи. — Как тебе больше нравится? Какая же ты лапочка…

Неизвестно, что творится в мозгах этакого вот создания, но в голосе звучала неподдельная похоть. Она положила Канилле руку на бедро, сминая коротенький подол. У герцога, казалось, глаза сейчас выскочат, по коленям покатятся, на пол упадут. По глубокому убеждению Сварога, пора было кончать игру. К тому же выводу явно пришла и Канилла: она произнесла, совершенно другим тоном:

— Не люблю я монстров, каковы бы ни были на вид…

Картинка вмиг перекосилась, заплясала, все замелькало. Сварог успел все же разглядеть, как Барджи, нелепо взмахнув руками, форменным образом отлетает от постели. Косо метнулось широкое, ничуть не слепившее глаз сиреневое пламя. Послышался звонкий, почти спокойный голос Каниллы:

— Стоять смирнехонько! Сожгу, твари, и пуговиц не останется!

Сварог подождал еще немного. Нет, все в порядке — и герцог, и его, с позволения сказать, девицы с перекошенными нешуточным страхом лицами шарахнулись в угол. Конечно, впервые в жизни видели действие бластера, тем более в помещении…

Ну вот и все. Подняв к лицу левую руку с широким серебристым браслетом, Сварог распорядился:

— Внимание, атака!

Опустил руки на клавиши пояса-антиграва, очередной технической новинки. Тренировка была короткой — воздушным асом он безусловно не стал, но маневр предстоял незатейливый, всего-то до окна пролететь несколько уардов…

Бедный витраж, ало-сине-золотистый, произведение искусства стекольных дел мастеров ушедшей эпохи… Варварски разнеся его своей персоной, Сварог в туче разноцветных осколков ворвался в слабо освещенный коридор. Он был в своей стихии, пусть декорации иные, но суть прежняя — жестокий и молниеносный удар десанта по стационарному объекту. Что в плюс — не следует ожидать вооруженного отпора, вообще сопротивления, кайф для того, кто понимает…

Расставив ноги, прочно утвердился на полу. Он рассчитал все правильно, оказался в нужном месте: коридор содержится в чистоте и порядке, но лишен и намека на роскошь. Людская, она самая. И в дворцах знати, и в королевских дворцах, и даже в Келл Инире далеко не все слуги обитают за пределами здания, в каких-нибудь флигелях. Некоторое количество — в самом дворце, потому что понадобиться могут в любую минуту. Не держать же специального слугу для вызова слуг…

Справа, в нескольких уардах от него, оторопело прижался к стене высокий малый в лакейской ливрее.