— Отлично, — сказал Сварог. — Давайте его сюда, побеседуем об ученых материях…

Посмотрел на часы — недовольно скривился. До рассвета не так уж близко, но и не далеко. И вновь совершенно неизвестно, сколько у него времени: умельцы Марлока будут рвать жилы. Конечно, и без него все пройдет отлично — все допросы проведут, все архивы поднимут, подвал изучат… и все равно неуютно как-то себя чувствуешь, оставляя позади незавершенное. Или этот клятый «синдром штурвала»? Как бы там ни было, первое, чем нужно заняться — «Крепость Королей»…

Двое агентов ввели человека, одетого и в самом деле как небогатый дворянин, тычком усадили на стул и улетучились. Сварог разглядывал его, пытаясь составить первое впечатление. Лет за пятьдесят, в волосах изрядно проседи, благообразный, даже интеллигентный вид, физиономия, вот чудо, словно бы даже исполнена некой строптивости — ну, такую хворь тут быстро лечат…

— Мне представляться? — спросил Сварог.

— Нет необходимости, — мрачно ответил мэтр.

— Тем лучше, — сказал Сварог. — Значит, знаете и о кое-каких моих способностях отличать правду от вранья… Инсари — это ваше настоящее имя или последняя фамилия?

— Настоящее, — он с некоторой даже гордыней задрал подбородок. — Не вижу причин стыдиться своего честного имени.

— Вы его таковым полагаете? — небрежно спросил Сварог.

У него были все основания так держаться. Интагар, предпринявший поиски со своего верного компьютера, обнаружил только одного Инсари, к которому мог прилагаться титул мэтра.

— Не пойму, чем я мог его запятнать.

— Вот тебе раз… — сказал Сварог. — Вы ведь тот самый Инсари, что был профессором биологии в Ремиденуме? Вот видите… А как же насчет той истории, из-за которой вас уволили из университета и лишили звания члена Сословия Совы? Она вас никоим образом не запятнала?

Инсари выпрямился на шатком стуле:

— Это был смелый научный эксперимент! Дерзкий, конечно, но это не впервые в истории науки…

— Но люди-то умерли, — сказал Сварог. — Двое…

— Это были простой поденщик и убогий мастеровой. Да, не повезло. Но при удаче можно было продвинуться вперед, вылечить не одного и не двух. В науке мертвые порой необходимы.

— А они были с этим согласны? Насколько я знаю, операции вы провели на свой страх и риск, вопреки прямому запрету руководства кафедры.

— Чинуши с окостеневшими мозгами, боявшиеся всего нового! Озабоченные лишь жалованьем и медалями!

Сварог присмотрелся к нему. Чем-то этот тип ему напоминал иных уличных ораторов во время перестройки, в те времена ушедшие, теперь почти былинные — разве что патлы не растрепаны и слюна изо рта не брызжет. Повадки совершенно те же. И образ мыслей тот же, что нередко встречается — в том числе в последний раз не так уж давно, за облаками.

— Понятно, — сказал Сварог. — Существует только одна святыня — ее величество, она же и богиня — Наука. Познание — смысл жизни и высшая ценность. В сравнении с ним ничего не стоили случайные жертвы, в особенности, если они самого подлого звания…

— Вы очень точно все изложили, — сказал мэтр с тенью насмешки. — Именно так и должно обстоять.

Ледяной Доктор и Брашеро, о которых ты никогда в жизни не слышал, тебе аплодировали бы, подумал Сварог. Хорошо еще, что вам таким, имперским и земным, нечасто выпадает случай встретиться… хотя иногда выпадает все же.