– Залоговому поручителю, – брякнул Брайан.

– Что-нибудь придумаем, – пообещала Стейси. – Ступай.

Краем глаза Гэри заметил, как Рейн качает головой и по пути к машине выговаривает подруге. Он быстро перешагнул порог участка, остановился перед женщиной в форме за стойкой и вежливо спросил, где можно подать заявление о пропаже человека.

Визит в полицию занял меньше двадцати минут. Брайан оказался прав: заявления принимали только по прошествии двух суток. Исчезла Джоан или не исчезла – пока не пройдут 48 часов, копы, чтобы ее найти, разве что в окно посмотрят. Гэри рассказал сержанту полиции, вызвавшемуся снять показания, что ему с друзьями подмешали наркотиков, но старый хрыч даже ухом не повел. Заявителя не попросили сдать кровь на анализы, отношение полицейских к делу выражалось смесью скуки и пренебрежения. Они словно давали понять, что такое тут случается чуть ли не каждый день, и все это их уже порядком достало.

Гэри вышел из отделения порядком раздраженный. Сержант, задав несколько дежурных вопросов, заполнил формуляр, мол, если Джоан не найдется через двое суток, у нас уже будет готовое заявление. Полицейский был, однако, совершенно уверен, что девушка вернется в ближайшие двенадцать часов. «Уверяю вас. У нас такое происходит каждый год», – сказал он. «Всякий раз, когда вы, уроды, устраиваете здесь фестиваль», – должно быть, мысленно добавил он.

Вернувшись из полиции, Гэри еще раз отметил про себя, как мало знает о своей девушке. Ему нечего было предложить помимо имени-фамилии и описания примет, не меньше трех четвертей вопросов формуляра остались без ответа. Многие касались фактов, которые он должен был и хотел бы знать. Например, как зовут ее родителей, братьев и сестер, ее постоянный адрес и место рождения. Он откладывал такие разговоры на потом, полагая, что у них впереди уйма времени. Роковая ошибка…

Гэри поймал себя на том, что рассуждает о Джоан как об умершей, и постарался выбросить дурные мысли из головы. Пока что она лишь считалась пропавшей без вести. Возможно, друзья правы насчет других вариантов, похищение – не единственное объяснение ее исчезновения. А если ее и похитили, то, возможно, ради выкупа, потому что родители богатые, а еще…

Вдруг ее изнасиловали, убили, а труп бросили в канаву?

Нет. Так нельзя.

Гэри медленно пересек пустую, за исключением двух полицейских машин и старого пикапа, стоянку.

Ночь стояла темная, улицы в городке не освещались. Небо, как и во время их ночевок на фестивале, выглядело массивным, безбрежным – шире, глубже и темнее, чем в Калифорнии или Огайо. Гэри подошел к «Дэйри Куин», чья вывеска освещала шоссе, как белый маяк. Рейн прав, надо возвращаться в Лос-Анджелес. Такая мысль попахивала предательством – ведь Джоан все еще оставалась где-то в пустыне, – но пришло время признать, что здесь, в Неваде, он уже сделал все, что мог.

Если бы только знать побольше фактов из ее биографии! Полиция Лос-Анджелеса будет задавать те же вопросы, что и местные копы. Скорее всего их количество только увеличится.

Кара!

Соседка по комнате наверняка знала о Джоан куда больше, чем он, – от этой мысли вдруг кольнуло в груди. Гэри на ходу еще раз позвонил в комнату общежития, в душе надеясь, что вместо Кары ответит Джоан, и в то же время понимая необоснованность такой надежды. Увы, в трубке опять звучали одни гудки.

Хрустя гравием, Гэри вышел на неасфальтированную стоянку машин «Дэйри Куин». Рейн, Стейси и Брайан сидели за уличным столиком в голубом свете противокомарного фонаря, ели картошку фри с красным перцем и гамбургеры.

– Ну как? – поспешил ему навстречу Рейн.

Гэри покачал головой:

– Брайан прав.