— Я уже ничего не боюсь, — сказал директор фирмы «Аргус».

— Это точно, — нарочно польстил я собеседнику. — Если бы ты был трусливым, так давно повесился в сортире, дешевле бы было.

Ладно, хватит с ним церемонии разводить, он уже созрел, упираться не будет. Я достал несколько листиков, над которыми потели мои юристы, положил перед ним на стол и заметил:

— Подпишешь эти документы — я тебя мочить не буду.

Камолов смотрел на меня, будто я был стеклянным. Взгляд этот отсутствующий мне почему-то не понравился.

— Камолый, ты бы поспешил, — бросил я взгляд на часы, — а то у меня еще полчаса контрольного времени. Того глядишь, опоздаю, долларов пятьдесят все-таки придется твоей телке дать.

Пока Камолов читал опус моих юристов, которых я гонял целый день вносить постоянные правки в текст, достаю сигарету и пистолет-зажигалку.

Камолов, который было уже ожил, задал бестактный вопрос:

— Ты выстрелишь после того, как я подпишу?

— Я не нарушаю своего слова, — замечаю, прикуривая сигарету. Пистолет, конечно, очень похож на настоящий, но не хватало, чтобы Камолов снова начал прощаться с жизнью, отравляя воздух в помещении. — Еще ни один человек в этом мире не мог сказать, что я не выполнил своего обещания. Будь спокоен, если опоздаю к ребятам…

Дальше я не продолжал, глаза Камолова явно прыгали через строки, а потом он по инерции заметил:

— Я не знаю никакого Велигурова, Игнатенко…

— А тебе и не нужно их знать, — обрываю я директора фирмы «Аргус». — Что, привык осторожничать при подписании документов? Хвалю, я сам такой. Только мной никто не руководит, когда я эти документы подписываю. И сейчас я не себя имею в ввиду, а Городецкого, на которого ты шестерил. Так что давай свой автограф и не думай шутить. Образец подписи директора «Аргуса» есть на многих документах, хранящихся у меня. Только сейчас меня компьютерный вариант подписи не устраивает. Чернильной ручкой, и дату не забудь поставить.

Камолов черкнул свою незамысловатую подпись, и я вдруг понял, что ему уже на все наплевать. Даже на телочку свою замечательную. Передо мной сидел живой труп, он еще дышал, но ему уже было все равно — нарушу я свое слово или нет. Сдох Камолов.

— Теперь этот документик подпиши, — командую я, бросая на стол очередную дозу бумаг. — Можешь не читать, это точная копия предыдущего. До того я предусмотрительный, что все бумажки собираю в нескольких экземплярах. Ну, вот и все. Мне даже от тебя компенсаций особых не нужно, кроме моральной. Так, сто грамм ставишь?

— Меня убьют? — спросил Камолов, намекая уже на своих деловых партнеров. Уверовал, гнида, в мое честное слово.

— Со своими партнерами сам разбирайся. Я тебе их не навязывал, — машинально замечаю в ответ.

Он ищет моей поддержки. Ну, козел, другого слова подобрать невозможно.