Голоса зазвучали тише, а потом и совсем замолкли. Лет-ти сосчитала до ста, потом еще до пятисот. Кузнечик пробежал по ее руке, и она чуть не вскрикнула. Ноги начинали чесаться.

Наконец сэр Эллиот сунул руки в карманы брюк и направился по краю канавы к дому. У Летти вырвался вздох облегчения. Он остановился.

— Послушайте, — Эллиот повернул голову и посмотрел ей в глаза, — вам не нужна помощь, чтобы выбраться оттуда?

Глава 13

Одержав победу, готовьтесь к тому, что она принесет вам неприятности.

Однажды Летти играла роль девушки, которая падала в обморок каждый раз, когда ситуация становилась опасной. Сейчас она не могла придумать ничего лучшего, чем поднести руку ко лбу и закрыть глаза.

— О, — слабым голосом простонала она, — Боже мой! Вы поможете? Пожалуйста. У меня… немного… кружится голова…

Скептическое выражение на лице сэра Эллиота сменилось, к ее радости, беспокойством. Он сбежал по крутому склону и опустился около нее на колени. Она попыталась подняться, но он, с тревогой глядя на нее, не позволил.

— Лежите тихо, — сказал он, и в его голосе звучало столько искренней заботы, что она почувствовала неприятный укол своей… своей чего? Она задумалась на минуту, стараясь определить, что беспокоит ее, а определив, пришла в изумление.

Ей было стыдно.

Летти не испытывала угрызений совести, когда, играя на тщеславии и низменных чувствах мужчин, заставляла их поступать так, как ей хотелось. Но нельзя же, чтобы мужчина расплачивался за то, что оказался… порядочным.

К тому же, оправдывала она себя, ей не хотелось, чтобы травяные пятна испортили эти прекрасные брюки.

— Сходить за доктором Биконом? — спросил Эллиот.

— Не надо.

— Но вы только что потеряли сознание. Она послушалась своей глупой совести и, неловко приподнявшись на локтях, дунула на локон, упавший ей на лоб.

— Нет, не теряла. Ни на секунду.

— Но вы сказали, что у вас кружится голова. — Он выглядел таким наивным. Но сэр Эллиот, напомнила себе Летти, невзирая на его судейскую должность, был всего лишь простым деревенским жителем и не мог понять уловок такой искушенной светской дамы, как она.

— Притворство. — Она прикрыла юбками ноги. — Если бы я была такой чувствительной, то спаслась бы, упав в обморок, как только заметила, что видны мои нижние юбки. К сожалению, я не такая…

Летти криво усмехнулась, а он, вместо того чтобы, как она ожидала, осудить ее, расхохотался. Ей нравилось, как он смеется; нравились морщинки, собиравшиеся в уголках его глаз, густые ресницы, за которыми прятались его сине-зеленые глаза, и ямочки, появлявшиеся на его впалых щеках. Но больше всего ей нравился его смех, в котором сливались удивление и радость.

Эллиот протянул ей руку, помогая подняться, большую руку с длинными пальцами, в которой утонула ее рука.

— Наверное, вы считаете меня ужасной, — искренне сказала она.

— Нет. Я думаю, вы очаровательны. — Он поставил ее на ноги. Женщина выпрямилась, поскользнулась на траве и упала прямо в его объятия. Ее руки уперлись в его грудь и оказались зажатыми между их телами.

Она подняла глаза.